Теоретико-методологические аспекты изучения «русского вопроса»
По мнению автора диссертации, одну из главных теоретических проблем в понимании отечественной истории составляет объяснение ее успешности, причем успешности не благодаря, а вопреки обстоятельствам. Однако эта фундаментальная проблема не только не получила должного объяснения, она, чаще всего, даже не осознается. Более того, утверждение об успешности российской истории неизбежно вызовет недоумение, тем более сильное, что в современной историографии и публицистике общим местом стала оценка отечественной истории как неудачной, а самой России - как неполноценной страны. Идеей ущербности Отечества - врожденной или приобретенной - в сравнении с Западом буквально пропитаны лексика и логика рассуждений российских средств массовой информации, общественно-политическая фразеология. Достаточно напомнить популярное сравнение «нас» (России и ее граждан) с «ними» - «цивилизованными» и «нормальными» странами, подразумевающее, что «мы» - ненормальная страна и нецивилизованные люди.
Эти навязываемые российскому обществу фактически расистские оценки не только морально ущербны, но и глубоко ошибочны по существу. На протяжении последней полутысячи лет Россия являла одну из наиболее успешных в мировой истории стран. Но для адекватной оценки ее достижений надо отойти от культурно-исторического западоцентризма, рассматривающего современный мир с телеологической позиции, согласно которой Запад оказывается моделью и идеалом человеческого развития. Запад - лишь малая часть современного мира, а его лидерство в человеческом сообществе не более чем кратковременный исторический эпизод, который, возможно, уже близится к своему завершению.
Самую динамичную и перспективную региональную экономику современного мира представляет не объединенная Европа или США, а
Восточная Азия. По заслуживающим доверия прогнозам, доля экономики Китая в суммарном ВВП мира составит в 2015 г. около 18 %, США - 16,5 %, России - около 3 %. Добавив к Китаю Японию и Южную Корею, мы увидим нарастающее экономическое преимущество Восточной Азии над всеми другими глобальными экономическим центрами мира. «Европа была прошлым, США являются настоящим, а Азия, с доминирующим в ней Китаем, станет будущим мировой экономики»37.
Такая перспектива выглядит драматическим изменением глобального порядка. В действительности же в ней нет ничего экстраординарного, Экономическая гегемония Запада насчитывает не более двухсот лет, беря начало в индустриальной революции, в то время как в более протяженной исторической ретроспективе экономическое преобладание Востока было заметным и неоспоримым. В 1750 г. доля Китая в мировом промышленном производстве составляла около трети против менее четверти всего западного мира . Это значит, что последнее тридцатилетие Восток крайне энергично и уверенно возвращает утерянное на время экономическое первенство, подкрепляя экономическое наступление наращиванием военной мощи. Как известно, на мировых рынках вооружений Китай выступает одним из главных покупателей передовой военной техники, включая российскую.
Отказ от западоцентризма предполагает выбор более объективной и масштабной шкалы для сравнений, которой может послужить предложенное школой «Анналов» французской историографии понятие Большого времени. Это глобальные временные ритмы, в течение которых происходят незаметные изменения, не воспринимаемые с обыденной точки зрения как события и выглядящие природными. В Большом времени исследовательская оптика направляется не на актуальную динамику, а на социальные, демографические, культурные и ментальные процессы естественпоисторического, то есть сродни природным изменениям, характера .
В рамках этого подхода первым главным достижением России в Большом времени можно считать сохранение национальной независимости. Конкуренции с Западом не выдержал почти весь неевропейский мир, за исключением оказавшейся на тихоокеанской периферии тогдашнего мира Японии. Наводившая ужас на Европу Османская империя оказалась в унизительной зависимости от Запада; фактически европейской полуколонией стал Китай. Россия не только выстояла, но и успешно развивалась.
Развитие во всех смыслах и отношениях - второе главное достижение России и русских: относительно мирная колонизация огромных территорий, создание разветвленных структур высокой цивилизации и государственности; высокая (вплоть до 50-х гг. XX в.) демографическая динамика, успешная интеграция и ассимиляция других народов; формирование мощной и конкурентоспособной экономики, а также (в советскую эпоху) социального государства и массового общества, по потреблению и благосостоянию уступающего Западу, но превосходящего практически весь не-Запад; создание и массовое распространение «высокого» литературного языка, формирование полноценной и влиятельной национальной культуры. Несмотря па срывы и катаклизмы, страна становилась все сильнее, а каждое новое поколение русских жило дольше и лучше, чем предшествовавшие . По крайней мере так было вплоть до последнего времени.
Наконец, вырванный в жестокой борьбе третий «трофей» русских - политическое и военное доминирование в северной Евразии. Значение России как военно-стратегического и геополитического фактора с начала XVIII в. постоянно возрастало. Она стала главным театром военных действий и сыграла решающую роль в битвах за мировое господство, разворачивавшихся в XIX и XX вв. (наполеоновские, I и II мировые войны).
Не выглядит ли это утверждение преувеличением применительно к I мировой войне, в которой Россия оказалась в роли проигравшей стороны (причины этого сейчас не обсуждаются)? Сошлюсь на авторитетное мнение крупнейшего британского специалиста по истории имперской России, автора сравнительно-исторического очерка империй Д.Ливена: «Без России Антанта никогда не смогла бы победить центральные державы. После выхода России из войны лишь обращение к США могло спасти ее» .
Эти грандиозные успехи и достижения русских и России были обеспечены в сжатые сроки и оплачены высокой ценой, но, делая поправку на масштаб, время, сложность задач и агрессивный внешний контекст, вряд ли более высокой, чем аналогичные достижения Запада. Самое парадоксальное и потрясающее в русском успехе состоит в том, что он был достигнут не благодаря, а вопреки обстоятельствам - вопреки природно- климатическим и геополитическим факторам.
Рождение мощного государства в северных евразийских пустынях выглядело вызовом здравому смыслу и самой человеческой природе. Высокая цивилизация возникла там, где впору думать исключительно о выживании . По словам крупного отечественного историка, одного из лучших знатоков экономической истории дореволюционной России Л.В.Милова, природно-климатические условия в пределах восточноевропейской равнины были настолько неблагоприятны, что создавали условия «для многовекового существования в этом регионе лишь сравнительно примитивного земледельческого общества» .
Право на гегемонию в северной Евразии русские заслужили не только успешным ответом на вызовы природы и климата, но и вырвали в жестокой и бескомпромиссной конкуренции с другими народами. «Ничто не предвещало двенадцать веков тому назад, что малочисленный юный народ, поселившийся в густых лесах дальней оконечности тогдашней ойкумены... страшно далеко от существовавших уже не одну тысячу лет очагов цивилизаций - что этот незаметный среди десятков других народ ждет великая участь. Наши предки оказались упорны и удачливы. Куда делись скифы, сарматы, хазары? Были времена, когда они подавали куда больше надежд. Где обры, половцы, печенеги, берендеи?... История всегда была безумно жестокой; милосердие к малым, слабым и проигравшим - изобретение новейшее и еще не вполне привившееся» . В конечном счете, в пользу Московии решился и «старый спор славян между собою», хотя ее «стартовая» позиция выглядела несравненно более уязвимой в сравнении с Литвой и Польшей. В борьбе с природой, климатом и другими народами русские завоевали право организовать социально-политический и экономический порядок на необъятных евразийских пространствах на свой лад.
Авторский рефрен «русские», «русская история» не случайность, а принципиальная научная позиция. Формально-юридическое признание равенства народов и презумпция уникальности культур не могут и не должны заслонять того обстоятельства, что роль народов в истории различна и не все они выступали ее творцами в равной степени.
Российская история - история не только русского народа, а Россия - плод и результат сотворчества многих народов, населяющих нашу страну, однако именно русским принадлеэктт ключевая роль в формировании этой истории и создании государства Россия, которое поэтому можно уверенно называть государством русского народа. Современная этнологическая наука указывает на решающее значение так называемых «этнических ядер» - численно, политически и культурно доминировавших этнических групп - в формировании наций и государств.
Видный американский интеллектуал указывает на
основополагающую роль протестантов-англосаксов в формировании историко-культурных основ иммигрантских США . Тем более верно это применительно к русским в органически развивавшейся истории Российской империи/СССР/России. И если ослабление англосаксонского и, шире, европейского ингредиента американской нации создает, по уверению С.Хантингтона, кардинальную угрозу будущему Америки, то заметное невооруженному взгляду ослабление русских - главный вызов будущему России.
Еще недавно русское влияние носило поистине глобальный характер. Русский народ относится к числу немногих подлинных творцов всемирной истории. XX век, обрамленный большевистской революцией и крушением Советского Союза, в середине которого беспримерными усилиями советского народа была повержена нацистская Германия, можно без преувеличения назвать русским веком. Созданная в России принципиально новая социально-политическая и экономическая система, глубинные основания которой уходили в русскую ментальность и русскую культуру, оказала огромное влияние на все человечество.
Контраст успешной истории и мизерабельного положения современной России ставит ученого (и вообще всякого неравнодушного гражданина) перед кардинальным вопросом: в чем причины русского успеха в истории - успеха вопреки обстоятельствам, и почему последние пятнадцать русские и Россия переживают очевидный упадок, хотя внешние обстоятельства развития сейчас вряд ли менее благоприятны, чем прежде?
Как успех в истории нельзя свести к одному лишь «везению» и благоприятному стечению обстоятельств, так и проигрыш нельзя свести к тому, что «везение» закончилось. Ведь везением еще надо было уметь воспользоваться, а тем более обладать незаурядным мужеством, чтобы восставать из провалов и поражений сильнее, чем прежде.
Попытки использовать для объяснения специфики русской истории уникальные констелляции обстоятельств (так называемый «многофакторный подход») неплохо работают применительно к историческим феноменам, но не к протяженным и масштабным историческим процессам. Во-первых, из-за практической невозможности в рамках отдельно взятого исследования учесть всю совокупность факторов и обстоятельств, участвовавших в процессе или повлиявших на него. В то же время отбор этих факторов, предполагающий их субординацию и иерархизацию, с неизбежностью ведет - и это, во-вторых - к выделению главного, доминирующего фактора или отношения, с позиции которого и ведется исследование.
Влиятельная научная парадигма - от «государственной школы» русской историографии Б.Н.Чичерина до ее современных последователей в лице А.И.Фурсова и Ю.С.Пивоварова, А.Г.Фонотова и О.В.Гаман- Голутвиной - обнаруживает движущую силу и, заодно, специфику российской истории в уникальной отечественной модели государственности, организации власти как моносубъектной. Однако этот теоретический подход выглядит не столько ответом, сколько ставит новые вопросы. Почему другие народы, жившие бок о бок с русскими и в таких же чрезвычайных условиях, не смогли подобную власть сформировать, а русские смогли? Почему русские успешно заимствовали у монголов, Золотой Орды эффективные методы и формы управления и организации пространства, а другим народам усвоение этого опыта оказалось не под силу?
Попутно нельзя не отметить ошибочность двух широко распространенных, влиятельных в общественном мнении и полярных историко-культурных стереотипов восприятия отношений государства и общества. Согласно одному из них, восходящему к ранним славянофилам, русские - народ «безгосударственный», не способный к государственному творчеству. Но ведь именно этому «безгосударственному» народу, а не чувашам, полякам, литовцам или татарам удалось создать самую эффективную (что бесспорно в исторической ретроспективе) государственную машину Северной Евразии и Восточной Европы.
На противоположном полюсе находится утверждение о самодовлеющем государстве, сформировавшем у русских покорность и склонность к безропотному подчинению. И это при том, что «Россия - едва ли не мировой чемпион по части народных восстаний, крестьянских войн и городских бунтов» ! При этом миф о русской «забитости» и «пассивности» непостижимым образом уживается с не менее мощным мифом о «бессмысленном и беспощадном» русском бунте.
Не дает внятного объяснения сущностному своеобразию русской истории и природно-климатическая концепция, чьим влиятельным протагонистом в академической историографии выступает Л.В.Милов, и популярность которой среди широкой публики создана работой А.П.Паршева «Почему Россия не Америка» (М., 1999). Ее суть сводится к тому, что особые черты русской истории - самодовлеющий, авторитарный тип отечественной государственности, гипертрофированное (по мерках Европы) участие государства в экономической деятельности, общинность (соборность, коллективизм) как устойчивый принцип социальной организации общества, особенности культуры и национальной психики - производное от сурового климата, природы и огромных пространств России.
Признавая важное, порою первостепенное влияние природы и климата на российскую историю, важно не перепутать местами причины и следствия. Не только русский, но и другие народы восточноевропейской равнины испытывали влияние сурового климата и питались от небогатых почв или, в формулировке Милова, «принадлежали к единому типу социумов с минимальным объемом совокупного прибавочного продукта». Однако, несмотря на общие условия жизни, исторические результаты оказались радикально различными: русские ценою колоссальных жертв и усилий создали великое государство, в то время как другие народы - насельники северной Евразии - не смогли добиться столь же значительных или хотя бы сопоставимых результатов.
При этом русские парадоксально оказались главной жертвой, строительным материалом своего успеха в истории: «Основным источником изъятия... прибавочного продукта был носитель... государственности - русский народ. Наибольшая тяжесть эксплуатации (государственной - B.C.) падала на великорусов, и это было следствием суровой объективной реальности, то есть локализации этноса в зонах, крайне неблагоприятных для земледельческого производства» . Проще говоря, русским было нисколько не легче, а тяжелее. Тем более впечатляют достигнутые ими исторические результаты - достигнутые, в очередной раз повторю, вопреки, а не благодаря обстоятельствам.
Попутно стоит указать на мифологизированность объяснения якобы «импульсивности» русского характера и особого, «рваного» стиля русской работы природно-климатическими фактором (короткое лето и длинная зима). Возникновение и поддержание разветвленных структур высокой цивилизации и современной индустрии возможны лишь при равномерном и постоянном распределении трудовых усилий и напряжения.
Автор текста: Валерий Соловей
Материал создан: 13.12.2016
