Интервью:
Изменения в народонаселении и этнические перспективы Российской федерации
— Вот уже третий год Росстат балует нас радужными сводками — население России перестало сокращаться и начало расти. В этом году, судя по всему, тоже будет естественный прирост. Но если копнуть глубже, выясняется, что прирост населения по Северному Кавказу выше, чем по стране в целом. Значит ли это, что, за вычетом кавказских республик, остальная Россия депрессию не преодолела, что русские продолжают вымирать?
— Да, за 11 месяцев 2016 года естественный прирост, то есть превышение рождаемости над смертностью по России в целом, — 24 тысячи человек. В том числе, по Северокавказскому Федеральному округу — 77 тысяч. Если не учитывать Северный Кавказ, то в остальной части страны население, действительно, убыло на 53 тысячи человек. Эта убыль почти целиком приходится на Центральный и Северо-Западный округа, на то историческое ядро, где сформировалась русская нация и где до сих пор абсолютно преобладают русские.
— Получается, что никаких причин для торжества у нас нет? Прирост определяют кавказские народы, и бодрые рапорты правительства только скрывают русскую демографическую катастрофу?
— А вот это совершенно неверно. Катастрофа имела место пятнадцать лет назад, когда русских каждый год становилось примерно на миллион меньше. Если оценить естественную убыль по русскому этносу, то за последние годы она не превышает пятьдесят-семьдесят тысяч. То есть мы приблизились к стабилизации численности, отошли от края пропасти. А это успех, который превосходит даже самые смелые ожидания десятилетней давности. Если называть вещи своими именами, на наших глазах произошло спасение русского народа от вымирания.
— Но ведь мы всё равно сокращаемся, а мусульманские народы переживают демографический бум. Значит, через какое-то время этническая картина в нашем Отечестве радикально изменится, русские перестанут быть большинством. Вряд ли тогда можно будет говорить о сохранении России как целого государства, как преемника исторической Руси. Возникнет совсем другая страна, как на руинах Византии возникла Османская империя...
— Да, в девяностые годы всё действительно шло к такой драматической развязке. Но теперь это совершенно невероятная перспектива. Давайте, опираясь на цифры, попробуем заглянуть в будущее. Сейчас русские составляют приблизительно 80 % граждан Российской Федерации, народы мусульманской традиции — 12 %. Как Вы думаете, если русских станет 70 %, а мусульман — 22 %, это ещё не будет необратимой метаморфозой, это ещё будет привычная нам Россия?
— Пожалуй, на этой стадии ещё да.
— Так вот, при той разнице в рождаемости и смертности, которая сложилась у народов России на сегодня, для перехода в это состояние (семьдесят процентов русских на двадцать два мусульман) понадобится 200 лет. Двести! Это уже за пределами всякого долгосрочного прогнозирования, потому что за такие сроки все демографические тенденции поменяются многократно. Но если всё продолжится, как сегодня, то и через двести лет Россия останется Россией. Ныне живущие поколения никакого крутого перелома в этнической картине нашей Родины не увидят.
— Вашими бы устами да мёд пить! Неужели разница в рождаемости между славянами и южанами не так уж велика? Кажется, что многодетные семьи позволяют мусульманским народам удваивать численность с каждым поколением...
— Картина, которую вы рисуете, основана на устаревших данных. Это тренд второй половины прошлого века. В современной России разница в этнической рождаемости сглаживается, причём сглаживается стремительно. Возьмём две крайние точки — Петербург, который в девяностые годы стал эпицентром демографической депрессии, и самый многодетный регион Кавказа — Чеченскую республику. На рубеже столетий рождаемость в Питере колебалась около 7 промилле (семь рождений на тысячу жителей), а в Чечне — около тридцати. То есть перевес чеченцев над жителями северной столицы (абсолютное большинство которых русские) измерялся цифрой 330 %. По данным 2015 года, рождаемость в Петербурге — 13,5 промилле, а в Чеченской республике — 23,3. Горцы, конечно, остались впереди, но их выигрыш теперь — всего 72 %. Разрыв за каких-то 15 лет сократился почти в пять раз.
— А насколько уверенно можно говорить, что рожают в Петербурге русские? Русские национальные организации в Питере бьют тревогу, говоря, что между переписями 2002 и 2010 годов доля русских в городе на Неве сократилась на 10 %. Может быть, рост рождаемости там обеспечен мигрантами?
— Доля русских в Петербурге почти не сократилась. И в 2002 году, и в 2010 году русские составляли более 90 % жителей города — если считать от числа тех, кто указал национальность. Последняя перепись проходила по новым правилам, национальность тех, кого не застали и не смогли опросить, не указывалась. Поэтому в некоторых регионах часть граждан, не по своей воле, попала в категорию «без рода без племени». В Петербурге таких космополитов оказалось больше 10 % — но почти все они, конечно, русские. Просто их не записали при личной беседе. А самые бдительные из наших патриотов, не разобравшись, в чём дело, подняли панику.
Теперь несколько слов о роли мигрантов в рождаемости, на примере того же Петербурга. Ни для кого не секрет, что с девальвацией рубля количество гастарбайтеров в России сократилось. Это сокращение очень весомое, почти на треть, и, если бы мигранты играли важную роль в демографии Петербурга (и России в целом), такая потеря не могла остаться незамеченной. Но — отряд не заметил потери бойца... В России рождаемость осталась на уровне прошлого года, а в северной столице и вовсе возросла на 4,7 %. И без мигрантов там всё в порядке.
— Так Вы утверждаете, что весь рост рождаемости за период 2000-2015 годов обеспечен не мигрантами, не национальными меньшинствами, а русскими?
— Это совершенно бесспорный факт. В субъектах Федерации с традиционно высокой рождаемостью произошло её снижение, а в депрессивных русских областях — рост. Я привёл вам сравнение Петербурга, русского региона, находившегося на дне демографической депрессии, с Чечнёй. Но ведь чеченцы, как и тувинцы, — демографические рекордсмены нашей страны. На их примере мы видим, как заметно сблизились даже крайности. У большинства же национальных меньшинств рождаемость в XXI веке вплотную приблизилась к русской, а в некоторых случаях даже уступила русской рождаемости.
Вот убедительные доказательства. В этом году общий коэффициент рождаемости (ОКР) в республике Коми — 13,6, а в близлежащей Вологодской области — 13,7. В Калмыкии — 13,5, а в соседней Астраханской области — 14,5. В Башкирии — 14,4, а у её русских соседей: в Оренбургской области — 13,9, в Свердловской — 14,3, в Пермском крае — 14,7. Как видите, мы сравнялись, хотя ещё совсем недавно коми, калмыки, башкиры превосходили русских по ОКР более чем в полтора раза.
— Вряд ли такое утверждение верно, если рассматривать Кавказ?
— И на Кавказе события развиваются точно в таком же направлении. Демографический бум горских народов, характерный для второй половины ХХ века, идёт на убыль. Дагестан и Ингушетия опережают русские регионы уже не в два-три раза, а всего на 30-40 %, а некоторые республики даже отстали от своих русских соседей. Сравните: общий коэффициент рождаемости в Адыгее — 12,4, в Краснодарском крае — 13,5; в Карачаево-Черкесии — 12,3, в Ставрополье — 13,0.
Иначе говоря, если в предыдущем поколении у русских преобладала однодетная семья, а у горцев — четырёхдетная, то сейчас почти все народы России приближаются к доминирующей норме двухдетной семьи. Скорее всего, уже в следующем поколении жители Чеченской республики и Дагестана тоже сравняются с русскими в своём репродуктивном поведении, в своих семейных стереотипах.
— Это звучит странно, учитывая происходящую на Кавказе исламизацию.
— То, что ислам даёт какие-то необыкновенные демографические преимущества, например, по сравнению с христианством, — это миф. Никогда в истории, на протяжении долгих веков, рождаемость мусульманских народов не была выше, чем у христиан.
Разительные различия возникли только в ХХ веке, при сравнении народов, переживших урбанизацию, с сельскими народами, ещё сохранявшими традиции предков. Причины возникшего разрыва имели не религиозный, а социальный характер. Но сегодня интернет есть в любом селе, все мы живём в общем информационном поле, пользуемся похожими технологиями, и социальные грани между городом и деревней стираются.
Религиозное возрождение происходит и у славян, и у кавказских народов, и, конечно, рождаемость современных верующих выше, чем атеистов. Но современные верующие — это совсем не представители того патриархального общества, в котором было принято рожать столько детей, сколько Бог даст. А различия в рождаемости между верующими мусульманами и верующими христианами, если они живут в одном городе и имеют один уровень образования, и вовсе складываются в пользу христиан. Это достоверно доказано исследованиями наших специалистов из МГУ.
Поэтому отбросьте миф о мусульманах, которые удваиваются с каждым поколением и вот-вот заселят всю Россию. В начале ХХ века вперёд по рождаемости вырвались православные, в конце — мусульмане, а теперь говорить об очевидном преимуществе одной из религиозных общин становится всё более затруднительно.
— Но разве бурный рост населения на Ближнем и Среднем Востоке не свидетельствует о демографическом взрыве в исламском мире? И если культурные стереотипы коренных народов России, как Вы утверждаете, сближаются, разве не сохраняется угроза массового переселения в Россию мигрантов из стран, расположенных южнее наших границ?
— Ваши сведения о демографическом взрыве верные, но, повторюсь, устаревшие. Мы продолжаем мыслить штампами, сложившимися в конце ХХ века, а мир уже изменился.
Не только на Кавказе, но и во всём исламском мире рождаемость круто пошла вниз. Кажется, насколько консервативная страна Иран, но даже там стражи исламской революции не смогли удержать рождаемость на уровне выше простого воспроизводства. В молодых иранских семьях сегодня рождаемость совсем немного превышает русскую. То же самое справедливо в отношении Турции, Азербайджана, Казахстана. Даже в Узбекистане, где совсем недавно нормой была семья с шестью детьми, сегодня идеалом становится двухдетная ячейка общества.
Некоторое время в перечисленных странах ещё продолжится инерционный рост населения, как это было в СССР в шестидесятые-восьмидесятые годы, но к середине столетия наступит стабилизация численности. До этой стабилизации северные соседи мусульманского мира будут испытывать серьёзное миграционное давление, но главной целью переселенцев будет, конечно, не Россия, а Евросоюз. Там действительно может произойти роковое изменение этнического баланса. Наши риски на порядок меньше.
— То есть, Вы предлагаете смотреть на демографическое будущее России с оптимизмом?
— Я предлагаю избавиться от устаревших опасений и не видеть главную угрозу в наших собственных соотечественниках. Для этого нет оснований. Тем не менее, перед Россией стоят подлинные риски, связанные с нашим недавним прошлым.
В очень близкой перспективе нас подстерегает эхо демографического провала девяностых годов. В родительский возраст вступает усечённое поколение «шоковой терапии», и оно, бесспорно, не сможет обеспечить сложившийся сейчас уровень рождаемости. Попросту говоря, будущих мам и пап родилось тогда слишком мало. До тридцатого года, пока не подрастёт поколение «материнского капитала», страну ожидает новый провал. И вот здесь, учитывая рост населения наших соседей, перед нами возникают серьёзные вызовы.
Так что никакие фанфары в данной обстановке неуместны. Демографическая политика правительства, конечно, принесла замечательные результаты, но на сегодня принятых мер недостаточно. Необходимы новые стимулы рождаемости, чтобы Россия успешно справилась с надвигающимся демографическим эхом девяностых.
На вопросы корреспондента сайта «Руснекст» - rusnext.ru - об изменениях в народонаселении и об этнических перспективах Российской Федерации отвечал демограф, сотрудник Экспертного центра Всемирного Русского Народного Собора Владимир ТИМАКОВ.
Материал создан: 01.01.2016
создано на основе этого материала
