Как ездил Илья Муромец во чистом поле,
Во чистом поле ездил за охвотою,
Стрелял Илья гусей да лебедей,
Стрелял малыих перелетных серых утушек,
Он не мог убить ни гуся, ни лебедя,
Ни малой перелетной серой утицы;
А встретилася калека, калека перехожая,
И говорит Илья таково слово:
— Ай же ты калека, калека перехожая!
Давно ль ты бывал на святой Руси,
На святой Руси, в славном Киеве,
Давно ль ты видел князя Владимира
Со стольною княгиною Апраксою?
Да спроговорит калека перехожая:
— Ай же старый казак Илья Муромец!
Недавно я был на святой Руси, третьеводни,
И видел я князя Владимира
Со стольною княгиною Апраксою;
Над нима несчастьице случилося:
Сидит татарин между князем и княгиною,
Не дает волюшки князю со княгиною думу подумати,
А голова у татарина, как пивной котел,
А глазища у татарина, как пивные чашыщи,
А нос-то у татарина, как кислой пирог,
А по греху учинилося:
В Киеве богатырей не случилося.
Спроговорит Илья, да Илья Муромец:
— Ай же ты калека, калека перехожая!
Молодца в тебе в два меня,
— з я
И силы-то у тебя в три меня,
А смелости нет и в пол-меня.
Скидывай ты платьице калечьское,
Скидывай-ко подсумочки рытаго бархата,
Скидывай-ко ты гуню Сорочинскую,
Разувай-ко лапотики шелковые,
И надевай платье богатырское,
Садись на моего добра коня
И поезжай-ка в Муром град
К тому подворью богатырскому.
И думал-подумал калека перехожая:
— Не дать Илье платьице, силой возмет,
Силой возмет, да мне-ка бок набьет.
И складывал подсумки рытаго бархата,
И скидывал он гуню Сорочинскую,
И разувал он лапотки шелковые,
И втыкнул он клюшку волжанку
Во матушку сыру земдю, —
И уходила та клюшка до коковочки;
И скидывал он шляпу греческую,
И одевал он платье богатырское,
Садился на добра коня.
И поехал во Муром град,
Ко тому подворью богатырскому.
Обувал Илья лапотики шелковые,
Одевал Илья гуню сорочинскую,
Одевал Илья подсумки рытаго бархата,
Одевал Илья шляпу греческую
И выдернул клюшку волжанку
Со матушки сырой земли...
Как скоро скажется, тихо деется...
И будет он в стольном городе во Киеве,
У ласкова князя у Владимира,
У него ли палат княженецкиих;
Закричал Илья громким голосом:
:Солнышко Владимир стольно-киевский!
Сотвори-ко мне милостыню:
Было бы калеке чего есть да пить,
Да чего калеке волочитися!
Тут татарин бросался по-плечь в окно:
— Ай же вы, горланы русские!
Что вы здесь заведали,
Что вы стали почасту учащивать?
Ступай-ко, калека, прямо во .высок терем.
Проходит' калека во высок терем,
Крест кладет по писаному,
• Поклон ведет по -ученому,
Здравствует князя со княгиною,
А тому ли татарину челом не бьет.
Говорит Идолище поганое:
— Ай же ты калека, калека перехожая!
Давно ль ты бывал на святой Руси,
Давно ль ты видел Илью Муромца?
Каков у вас есть Илья Муромец?
А мне бы Илью видеть надо,
Я бы клал Ильинку на долонь,
Я ударил бы другой долоныо сверху,
И сделал бы Ильинку как овсяный блин.
Говорит ему калека перехожая:
— Недавно я был на святой Руси, третьеводни,
И видел я Илью, Илью Муромца.
Илья есть мне братец названыий:
Он мне есть братец больший,
А я ему братец меньший.
Я за своего брата хочу постоять.
Это слово татарину не слюбилося:
Как схватил он со стола булатний нож
И кинул нож в Илью, Илью Муромца.
Тут-то Илье не к суду пришло:
Увернулся он за печку муравленую,
А нож-от улетел во стоечку,
Стоечка улетела в задний тын,
И задний тын весь пЪрассыпался.
Тут выходил Илья, Илья Муромец
Из-за печки, печки муравленой,
Как брал .через стол, дубовый стол
Брал татарина за' желты кудри,
И здынул его выше буйной головушки,
И бросил татарина о кирпичной иол.
И тут ему руки и ноги повыломал,
И глаза-то ему повыкопал,
И из платья вон повытряхнул.
Поехала Хупова та крынская,
Со земли российский,
И сама говорит таково слово:
— Здесь чорт — не борцы и не удалы добры молодцы!
Почто было рукама ломать?
Почто было глаз воротить?
Материал создан: 02.11.2015
