Лучшее опровержение элитарной трактовки русской революции - это разница в судьбе родины и народа в 1917 и 1991 году. Казалось бы, на уровне высокого кабинета и большого обобщения - мы два раза пережили похожую национальную катастрофу. Предательство и трусость, политическая капитуляция и потеря огромной территории. Хаос и разруха. Нелепая истерика интеллигенции и растерянность "чинов". Деморализация и отступление армии без проигранных сражений. Сепаратизм окраин и агрессия соседних этносов. Идиотический романтизм свежезаимствованных западных учений и митинговый шум. В общем, позор и распад. Так, да не так.
Одинаковое одинаковому рознь. И кое-что в 1991 году выглядело совсем не так, как в 1917 году - при явной вроде бы схожести нашего трагического положения. Простые люди. Если сто лет назад мы имели аграрное перенаселение, рядовые многодетные семьи, средний возраст в семнадцать-восемнадцать лет (как сейчас в арабском мире) и целое море деревенской и бывшей деревенской (а также и местечковой, уж извините) молодежи, у которой ничего не было, и которая, выходя из избы и проходя сквозь армию, флот и рабочую слободку, партию и органы, готова была грабить и убивать, отнимать и выгрызать себе место в чужом мире "буржуев", - то уже тридцать лет назад народная жизнь была устроена принципиально иначе.
Русский человек превратился в тихого и безопасного мещанина. Квартира, дача, горячая вода и теплый сортир, телевизор, диван шепчет - купи сервант, один-два ребенка в семье, средний возраст уже за тридцать, и никакой уже общинной деревни, и все меньше тяжелого физического труда, зато намного больше разных "учреждений", и явный дефицит молодых мужчин, зато много женщин, и немолодых женщин, и одиноких женщин с детьми, - вот какой стала Россия к концу двадцатого века. Такой она, кстати, во многом и остается. Бытовой комфорт, мелкая собственность и цена человеческой жизни - невероятно взлетели. Именно поэтому в 1991 году, в отличие от 1917 года, мы не увидели ничего похожего на революцию и большевизм.
Не увидели массовых убийств, террора, гражданской войны, концлагерей и тотального передела частного имущества вплоть до штанов и серебряных ложек. Люди делили заводы и нефть, но не квартиры. Люди эмигрировали, но не под страхом расстрела, а в поисках лучшей жизни. Люди голодали, но в жанре "ели одни макароны и тушенку", а не в жанре "лег и умер". Люди боролись за власть, но без НКВД и Колымы, без требований "расстрелять гондурасского шпиона". Даже и в самом августе девяносто первого, когда советский обвал был максимальным, - не было ни одной стихийной расправы над коммунистическими деятелями. А почему? Да потому что расправу создает не политика, а культурная, и даже физиологическая разница между теми и этими.
"Бывшего" столетней давности преследовали не как идеологического врага, а как антропологического чужака, солдатня и слободка опознавали его, даже если он пытался переодеться и спрятаться: лицо другое, голос и манеры другие, лови проклятого марсианина. Зато советский функционер в стране, где культурный разрыв между властью и народом исчез, был неотличим от обывателя, он и был обывателем, как только бросал свою "Волгу" и снимал галстук. Кадета князя Долгорукова, тайно проникшего в СССР, поймали на вокзале и быстро убили. Не смогла замаскироваться контра из древнего рода.
Партийный секретарь Гришин в либеральной России умер, сидя в очереди в собесе. Кому какое дело до незаметного старика? Большевизм был жутким фасадом цивилизационного перехода, но если некому и некуда "переходить" в таком исполинском масштабе, то и вместо Сталина у вас будет Путин, а вместо Розалии Землячки - урбанист Кац. То, да не то, - и слава Богу. И никакие интриги, глупости и подлости чиновников, интеллигентов, революционеров, иностранцев или авантюристов - не смогли снова обрушить Россию в ад грандиозной мясорубки, когда переход от аграрного и демографически бурного общества к обществу современному и городскому уже давно произошел. Так что в конце века у нас случился ужас, но не ужас-ужас-ужас.
Зато на окраинах наших прежних империй, где сельский традиционный уклад только начинал распадаться, - мы увидели и резню, и войну, и беженцев, и дикарские режимы. А вывод прост: чтобы понять происходящее - но не суетливое движение "событий", а исторический шаг, - надо смотреть не на политику, не на конспирологию элитных интриг, это все мусорное и пустое, а на жизнь самого банального человека. Только ее перемены - определяют общую судьбу.
Автор текста: Ольшанский Дмитрий (facebook)
Материал создан: 22.04.2021
создано на основе этого материала
