1 октября 1941 года
Отважно сражаются с немецко-фашистскими войсками лётчики соединения командира Куцевалова. За 28 дней сентября они уничтожили 864 автомашины с пехотой противника, боеприпасами и продовольствием, 78 танков, 80 бронеавтомобилей, 61 цистерну с бензином, взорвали 15 складов с боеприпасами и сбили в воздушных боях 38 немецких самолётов. С каждым днём удары эскадрилий тов. Куцевалова становятся всё более чувствительными для врага. Только за последние три дня лётчики этого соединения разгромили на Северо-Западном направлении фронта около 300 немецких автомашин, 38 бронеавтомобилей, 14 танков, несколько артиллерийских батарей и большое количество пехоты.
2 октября 1941 года
На Брянском фронте немцы устремились к Орлу. Командующий 2-й танковой бригады Гудериан напишет в своих воспоминаниях: «2 октября… одновременно в районе действий 24-го танкового корпуса у Мценска, северо-восточнее Орла, развернулись ожесточенные бои, в которые втянулась 4-я танковая дивизия… В бой было брошено большое количество русских танков Т-34, причинивших большие потери нашим танкам. Превосходство материальной части наших танковых сил, имевшее место до сих пор, было отныне потеряно и теперь перешло к противнику. Тем самым исчезли перспективы на быстрый и непрерывный успех… Намеченное быстрое наступление на Тулу пришлось отложить». Однако Брянский фронт оказался рассеченным, и его войска, неся потери, с боями отступали на восток
Часть полковника Фролова нанесла чувствительный удар 506 полку 291 немецкой пехотной дивизии. Противник потерял больше 600 человек убитыми и ранеными. Уничтожены два немецких танка, две танкетки, 8 орудий и конный обоз. Наши бойцы захватили много станковых пулемётов и боеприпасов.
За два дня наши истребители сбили над островом Эзель 10 самолётов противника.
3 октября 1941 года
Одно из малоизвестных сражений оборонительного этапа битвы за Ленинград – десант у завода «ПишМаш». Высажен накануне запланированной Стрельнинско-Петергофской наступательной операции, имел задачу вскрыть оборону противника и отвлечь на себя его силы. Десант отбыл из Гутуевского ковша Торгового порта Ленинграда на 14 катерах и 22 шестивесельных ялах. Состоял из усиленной роты в составе 250 человек из 6-й бригады морской пехоты Балтийского флота. На вооружении рота имела винтовки, гранаты и три ручных пулемета. 3 октября 1941 года около 5 часов утра западнее завода «Пишмаш» (Ленинградский электромеханический завод) морские пехотинцы скрытно высадились на берег. Рота перешла Петергофское шоссе и проникла на территорию совхоза «Пролетарский труд», где была обнаружена находившимися там подразделениями врага и вступила в бой. Ожесточенный бой доходил до рукопашных схваток. Моряки проявляли героизм, но противник имел явное превосходство в живой силе и технике. Десантники были вынуждены с боем прорываться к берегу Финского залива, где укрылись в камышах и кустарниках. Ночью катерами оттуда было вывезено около семидесяти человек, все остальные погибли. Согласно донесению 38-го немецкого армейского корпуса, «…бой причинил нам большие потери».
Высадка десанта была организована в явной спешке и без подготовки. Артиллерийское и авиационное обеспечение высадившегося десанта не производились. Связь десанта с флотом и фронтом отсутствовала. Сама по себе идея высадки одной роты в полосе обороны врага, густо насыщенной воинскими частями с большим количеством техники, является явно губительной. Кроме того, десант был высажен накануне запланированной наступательной операции в том же районе, где через два дня началась высадка Стрельнинского десанта, и привлекла внимание противника к этому месту.
Анатолий Горский, засланный в Лондон «под крышей» дипломатического работника агент НКВД под кодовой кличкой «Вадим», направил в Москву «Справку» с кратким рефератом добытого им секретного отчета британского Уранового комитета, только 10 днями ранее переданного учеными английскому правительству. Английские физики первыми на Западе начали конкретные проработки по созданию ядерного оружия, и в данном отчете были приведены начальные наметки организации соответствующих работ. Вот последняя фраза «Справки»: «Сообщается, что помимо огромного разрушительного эффекта урановой бомбы воздух на месте ее взрыва будет насыщен радиоактивными частицами, способными умерщвлять все живое, что попадет под действие этих частиц». Эта «Справка» явилась хронологически вторым оповещением Москвы об интересе на Западе к проблеме атомной бомбы. Первая информация такого рода была направлена в «Центр» – также Горским – неделей ранее.
Группа капитана Шевцова, длительное время оперировавшая в тылу врага на Западном направлении фронта, уничтожила свыше 3.000 немецких солдат и офицеров, 32 танка и много автомашин. Только на дорогах Витебск-Смоленск и Минск-Смоленск группа разгромила 17 немецких транспортов.
4 октября 1941 года
Звено самолётов младшего лейтенанта Петра Марютина за шесть боевых вылетов уничтожило 17 немецких бронемашин, 11 танков, 4 автомашины и 9 орудий зенитной артиллерии.
Чувствительные удары по фашистским тылам наносят партизаны Ленинградской области. Один из отрядов за последние три недели вывел из строя 22 немецких трактора-тягача, 4 трёхтонные машины с боеприпасами, уничтожил 12 бочек с горючим, подорвал мост, сжёг мельницу, на которой немцы мололи зерно, и несколько раз рвал телефонную связь. В стычках с противником партизаны убили 5 фашистских офицеров и 13 солдат.
Октябрь 1941 года. Бой в Подмосковье.
5 октября 1941 года
Началась Стрельнинско-Петергоф-ская операция. 5 октября в 5 часов утра после короткого артналёта части 8-й армии перешли в атаку. Непрерывно атакуя под артиллерийско-миномётным и пулемётным огнём, к исходу дня 11-я дивизия вклинилась в оборону противника южнее Ораниенбаумского шоссе, овладела нижним зданием Гранильной фабрики на ближних подступах к Нижнему парку Петергофа. Дальнейшие попытки наступления отбивались мощным огнём врага с большими потерями. Части 42-й армии перешли в наступление одновременно с 8-й армией, но достигли ещё меньших результатов.
Одновременно на рассвете 5 октября, катерами Балтийского флота были высажены Петергофский десант и Стрельнинский десант. Несмотря на беспримерный героизм их участников, из-за их малочисленности, недостаточной вооруженности и несогласованности действий армейского и флотского командования, десантники не смогли оказать поддержки наступающим сухопутным частям, были немедленно блокированы после высадки. Петергофский десант к 7 октября погиб в полном составе. Стрельнинские десантники с большими потерями пробились обратно.
На следующие дни, 6–9 октября, ни одна из многочисленных атак 8-й и 42-й армий не увенчалась успехом, продвижение вперед отсутствовало. Противник спешно усиливал оборону, создавая новые заграждения, с 8 октября отмечен ввод в бой новых частей. Попытка танкового прорыва полосы вражеской обороны в полосе 42-й армии окончилась полной гибелью направленного в атаку танкового полка. 10 октября только что назначенный исполняющим обязанности командующего Ленинградским фронтом Федюнинский отдал приказ о прекращении операции.
6 октября 1941 года
Красная Армия оставила Брянск.
Звено лётчика лейтенанта Мещерякова поднялось в воздух, чтобы преградить путь фашистским воздушным пиратам, направлявшимся в наш тыл. Завязался бой. Вскоре метким огнём лейтенант Мещеряков сбил вражеский бомбардировщик. Отважный лётчик атаковал второй бомбардировщик. Израсходовав боеприпасы, т. Мещеряков винтом своего самолёта перерубил рули глубины и стабилизатор вражеской машины. «Юнкерс» грохнулся на землю. Искусно маневрируя, лётчик ушёл от наседавших на него «Мессершмиттов» и благополучно совершил посадку.
7 октября 1941 года
В окружении под Вязьмой оказались 19-я и 20-я армии Западного фронта, 24-я и 32-я армии Резервного фронта, а в окружении южнее Брянска – две армии Брянского фронта – всего 663 тысячи человек, 1.242 танка и 5.412 орудий. Вплоть до 12–13 октября наши армии под командованием генерал-лейтенанта Михаила Лукина будут оказывать героическое сопротивление в вяземском «котле», сковав 28 дивизий противника. 13 октября советские войска будут сломлены; из окружения выйдут лишь 85 тысяч человек. Каковы были потери на этом этапе Московской битвы (30 сентября – 10 октября), сказать трудно, есть лишь отдельные данные. Так, Резервный фронт потерял 188761 человека убитыми и ранеными, Брянский фронт – 109915 человек. Известно, что здесь почти целиком погибли 10 из 12 дивизий московского ополчения. Многие из ополченцев даже не успели научиться стрелять. Михаил Федорович Лукин был тяжело ранен и без сознания попал в плен. В мае 1945 года его освободили из немецкого концлагеря, далее об его судьбе «Военный энциклопедический словарь» (1983) сообщал так: с 1946 года – в отставке по болезни. Умер Лукин в 1970 году в возрасте 78 лет, а в 1993 году ему присвоили звание Героя Российской Федерации.
Одновременно с окружением немецкое командование отдало приказ Гудериану быстро прорываться на восток, захватить Мценск и Болхов. Все пути на Москву были, по существу, открыты. И закрыть их было нечем.
Одна из батарей БМ-13 («Катюша») под командованием капитана Ивана Флерова (Западный фронт) оказалась в окружении. Двигаясь на восток, батарея попала в засаду, большая часть личного состава батареи и Флеров погибли, расстреляв весь боезапас и взорвав установки. Флеров будет посмертно награжден орденом Отечественной войны 1-й степени.
35-летие встретил участник войны с 1941 года Михаил Васильевич Воронин (1906–1957). Лейтенант-пехотинец отличился в Сталинградских боях, за что был награжден орденом Красная Звезда и медалью «За боевые заслуги». Войну закончил капитаном под Кенигсбергом, несмотря на то, что в характеристике на аттестацию командир написал ему такую фразу: «Командовать не может в силу своей природной доброты». После войны работал в Госплане СССР.
8 октября 1941 года
Первой в Великой Отечественной войне пошла на подвиг Сусанина и погибла разведчица Великолукского партизанского отряда специального назначения Настя Дроздова.
За два дня части авиации Балтийского флота уничтожили 6 немецких самолётов, 20 танков, 3 бронемашины, 136 автомашин с войсками, 9 автоцистерн, 32 орудия разных калибров, 27 пулемётных установок и 30 зенитных автоматов. Авиация Северного флота сбила 5 немецких самолётов при их попытке атаковать один из наших военных объектов.
9 октября 1941 года
В окружении под Вязьмой, в бою погиб 40-летний командующий 24-й армией Резервного фронта генерал-майор Константин Иванович Ракутин (19011941). Ракутин встретил войну начальником погранвойск Прибалтийского округа. С его именем связана героическая оборона Лиепаи, Таллина и других городов Прибалтики. С июля 1941 года – командующий 24-й армией – той самой армией, которая осуществляла ликвидацию Ельнинского выступа и 6 сентября освободила Ельню. Звания Героя Советского Союза Ракутин будет удостоен в 1990 году.
Командир отделения 76-го отдельного строительного путевого железнодорожного батальона 25-летний сержант Виктор Мирошниченко ценой своей жизни подорвал мост через реку Снопоть на подступах к Москве. 22 июля 1942 года ему будет посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.
В деревне Колковичи немцы согнали оставшихся жителей и потребовали назвать тех, кто оборвал телефонные провода. Советские патриоты молча выслушали все угрозы и не проронили ни одного слова. Тогда фашисты вывели из толпы 12 мужчин, в том числе несколько подростков, отвели их в овраг и расстреляли. В деревне Рожаново, Пречистенского района, фашисты расстреляли колхозников Евсея Жигунова и семидесятилетнего старика Ефима Спиридонова. В деревнях Макаровского и Гороватского сельсоветов фашисты увели всё население на принудительные работы и сожгли все постройки.
10 октября 1941 года
3-я танковая группа и 9-я армия начали наступление на Калинин и, несмотря на упорное сопротивление советских войск, 14 октября взяла город.
Войска фронта при поддержке авиации ежедневно атаковали немцев в районе Калинина. В результате этих действий 23 октября последовала директива фон Бока о приостановке наступления через Калинин.
С 13 октября по 5 декабря части Калининского фронта уничтожили до 35 тысяч немецких солдат и офицеров, подбили и захватили 150 танков, 150 орудий разного калибра, большое количество мотоциклов и автомашин, сбили 50 самолетов. Активной обороной и наступательными действиями они сковали 13 немецко-фашистских пехотных дивизий, не позволив перебросить их под Москву, где развернулись решающие сражения.
В районе Мелитополя наши истребители сбили немецкий бомбардировщик «Хе-111». Экипаж самолёта взят в плен. На допросе пленный старший ефрейтор лётчик Герхард Пфайль сообщил следующее: «Экипаж входит в состав 27 бомбардировочной эскадры 4 корпуса военно-воздушных сил. К началу войны в 27 эскадре было свыше 50 самолётов. За время войны получено не менее 15 новых машин. Эскадра уже потеряла больше половины самолётов».
11 октября 1941 года
Командование группы армий «Центр» составило план мероприятий, которые надлежало осуществить после захвата Москвы: «Должно быть отдано распоряжение о роспуске всех центральных учреждений Советского Союза, а также учреждений коммунистической партии. Из городских и районных учреждений изъять всех представителей НКВД… До особого распоряжения прекратить доставку почты, прекратить работу телефонных станций, коммутаторов и подстанций, восстановить радиопередачи для того, чтобы в первое время таким образом командовать населением. Захватить готовую продукцию всех видов и в первую очередь необходимые для войск зимние вещи – меха, кожи, ткани и так далее. Захватить банки и финансовые учреждения, захватить оставшуюся валюту и банкноты. В случае возникновения пожаров, закладки мин, обстрела или другого вреда, принесенного германским войскам, арестовывать заложников. Запретить собрания, как под открытым небом, так и в клубах. Захватить тюрьмы с политическими заключенными, запретить издание газет, журналов, захватить издательства, типографии и картографические учреждения. Высшая школа, школа вообще должны прекратить работу. При помощи листовок выпячивать следующие пункты: – советское правительство навсегда проиграло свое дело; – если Москва попадет в нужду, в этом вина не только советской власти, но и самих москвичей. Эта мысль должна убеждать своей естественной логикой и с ее помощью мы свалим на советскую власть полную ответственность за все произошедшее. В случае чего – пригрозить расправой».
В Подмосковье бушует настоящая зимняя пурга.
12 октября 1941 года
Гитлер отдал приказ: «Капитуляции Москвы не принимать, столицу советскую окружить и подвергнуть изнуряющему артиллерийскому обстрелу и воздушным налетам». Фюрер с сожалением отметил, что первоначальный план «затопить Москву и ее окрестности, чтобы там, где до сих пор стояла Москва… образовалось огромное озеро, которое навсегда скрыло бы от глаз цивилизованного мира метрополию русского народа», оказался неосуществимым.
В редакции газеты «Красная звезда» уже знали о непосредственной угрозе Москве, но писать об этом до сообщения Совинформбюро было нельзя. Тогда Илья Эренбург сказал: «То, что нельзя сказать в передовой, позволено писателю», и за несколько часов написал одну из самых знаменитых статей «Выстоим!», где впервые было сказано во всеуслышание: «Враг грозит Москве. У нас должна быть одна только мысль выстоять. Они наступают потому, что им хочется грабить и разорять. Мы обороняемся потому, что хотим жить. Жить, как люди, а не как немецкие скоты. С востока идут подкрепления… Мы должны выстоять. Октябрь сорок первого года наши потомки будут вспоминать как месяц борьбы и гордости. Гитлеру не уничтожить России! Россия была, есть и будет».
13 октября 1941 года
Красная Армия оставила Вязьму. Развернулись ожесточенные бои на всех главных направлениях, ведущих к Москве. Войска противника вторглись в пределы Московской области и оккупировали 17 районов полностью и 10 частично. Над Бородинским полем появились «юнкерсы» и «мессершмитты».
Впервые один из советских руководителей – секретарь ЦК и МГК Александр Щербаков – официально заявил, что Москва находится в опасности, и то это произошло на закрытом собрании партийного актива Москвы. На собрании было решено мобилизовать для защиты столицы всех, кто мог держать оружие в руках. В ближайшие же часы были сформированы и отправлены на фронт 25 рот и батальонов (11,5 тысячи бойцов и командиров). До середины октября к ним присоединились еще 40 тысяч москвичей.
14 октября 1941 года
Писатель Василий Кожанов вспоминал: «14 октября 1941 года меня, 19-летнего комсомольца, рядового, прослужившего всего лишь 2 месяца, отобрали в заградотряд. Из роты связи, состоящей из колхозников Раменского района, взяли меня и единственного партийца, бывшего председателя колхоза… Через несколько недель после начала войны регулярная Красная Армия понесла огромные потери… Тогда наступила тотальная мобилизация, формирование отрядов «народного ополчения» даже из стариков и подростков… Из тыловых нестроевых частей, из войск ПВО вырывались роты и батальоны, которыми затыкались бреши, где порой линию фронта «держали» несколько милиционеров. Необстрелянные полки бросались в огонь прямо с колес, и многие бойцы, вооруженные трехлинейкой и «карманной артиллерией», обращались в паническое бегство перед стальной немецкой армадой. Тогда против них, против своих, было пущено в ход последнее и единственно эффективное средство – жестокость. Свои стреляли в своих. Именно тогда, под Москвой, приступили к созданию так называемых заградительных отрядов – отрядов «партзаслона» и отрядов комиссарского авангарда. Партзаслоновцы придавались пехотным частям и шли второй цепью, препятствуя отступлению, но, как правило, передние цепи быстро таяли, а следом за ними гибли и сами заслоновцы… Только по чистой случайности на третий день, не успев отправить на передовую, меня выдернули из этой команды в обычную часть… Кроме того, под Москвой была применена другая жестокая затея. Нелюдимый, мрачный доносчик Мехлис, главный комиссар Красной Армии, отыскивал старых комиссаров, имевших опыт гражданской войны, и небольшими группами рассылал по частям. Они поднимали в атаку передние цепи с криком: «За Родину! За Сталина!» – и первыми падали под огнем противника. О них мне рассказал бывший командир мех-полка Степан Васильевич Юдин. В 41-м под Москвой к нему, тогда лейтенанту, явилась группа старых комиссаров из 18 человек перед отправкой на передовую с просьбой: «Сынок, перепиши нас в свой списочек с домашними адресами, нам никому не вернуться, а ты, может, сумеешь потом сообщить нашим семьям»… Эти смертники в списках частей не значились и бесследно уходили в небытие…»
15 октября 1941 года
Советские войска оставили Боровск и Верею. Немцы подошли к Москве на расстояние в 100 километров.
Государственный комитет обороны принял постановление об эвакуации Москвы. Вплоть до 1988 года полный текст постановления не опубликуют, он будет известен лишь в кратком переложении. Военный историк Александр Самсонов впервые приведет его в своей книге «Знать и помнить», правда, с двумя отточиями в 1-м и 4-м пунктах: «Ввиду неблагоприятного положения в районе Можайской оборонительной линии, Государственный комитет обороны постановил: 1. Поручить т. Молотову заявить иностранным миссиям, чтобы они сегодня же эвакуировались в г. Куйбышев… 2. Сегодня же эвакуировать Президиум Верховного Совета, а также правительство во главе с заместителем Председателя СНК т. Молотовым (т. Сталин эвакуируется завтра или позднее, смотря по обстановке). 3. Немедленно эвакуироваться органам Наркомата обороны и Наркомвоенмора в г. Куйбышев, а основной группе Генштаба – в г. Арзамас. 4. В случае появления войск противника у ворот Москвы поручить… произвести взрыв предприятий, складов и учреждений, которые нельзя будет эвакуировать, а также все электрооборудование метро (исключая водопровод и канализацию)». В Москве из всего Генштаба останется небольшая оперативная группа во главе с Александром Василевским. Сталин предложит членам Политбюро выехать из Москвы в тот же день, а сам вознамерится уехать утром 16-го. Но по предложению Анастаса Микояна будет решено, что Политбюро выедет только вместе со Сталиным. Микоян напишет в воспоминаниях: «Запомнился разговор с Л.М.Кагановичем. Когда мы вместе спускались в лифте, он сказал фразу, которая меня просто огорошила: «Слушай, когда будете ночью уезжать, то, пожалуйста, скажите мне, чтобы я не застрял здесь». Я ответил: «О чем ты говоришь?
Я же сказал, что ночью не уеду. Мы поедем со Сталиным завтра, а ты уедешь со своим наркоматом».
Начальник одного из отделов метрополитена С.Е.Теплов вместе с начальником метрополитена был вызван в Наркомат путей сообщения. «В наркомате мы увидели нечто невероятное: двери раскрыты, суетятся люди, выносят кипы бумаг, одним словом, паника. Нас принял нарком, Л.М.Каганович. Он был, как никогда возбужден, отдавал налево и направо приказания. И вот от человека, чье имя носил тогда Московский метрополитен…, услышали: «Метрополитен закрыть. Подготовить за 3 часа предложения по его уничтожению, разрушить объекты любым способом». Приказывалось поезда с людьми эвакуировать в Андижан. Что нельзя эвакуировать – сломать, уничтожить… Нарком сказал, что Москву могут захватить внезапно». Метро не взорвут, но кое-какие объекты успеют взорвать, в частности, мачту радиостанции имени Коминтерна. Старший машинист московской электростанции Н.Фирсов получит задание взорвать ее, но откажется это сделать. Его немедленно расстреляют как пособника германского фашизма.
По решению собрания партийного актива Москвы, состоявшегося 13 октября, были созданы московские городские подпольные организации ВКП (б) и ВЛКСМ.
16 октября 1941 года
Немецкие войска переправились в двух местах через Волхов и сумели создать и расширить плацдарм в Грузино, несмотря на ожесточённое сопротивление 267-й и 288-й стрелковых дивизий. 18 октября на правый берег Волхова переправилась и вступила в бой дополнительная ударная группа немецких войск. С 20 октября части 52-й армии стали отходить в восточном и юго-восточном направлениях, и таким образом между 52-й армией и 4-й армией образовался разрыв, в который, в направлении на Будогощь, и устремились немецкие войска.
Закончилась 73-дневная оборона Одессы. В 5.30 утра из Одесского порта вышел последний советский транспорт. Эвакуация прошла скрытно и практически без потерь. В Крым были вывезены все войска (86 тысяч человек), 15 тысяч жителей города, вооружение, промышленные грузы.
В боях за Одессу противник потерял 160 тысяч солдат убитыми и ранеными. О наших потерях отечественные историки говорили так: они достигали в общем 40 процентов, а в морской пехоте – 7080 процентов. Медалью «За оборону Одессы», учрежденной в декабре 1942 года, было награждено 30 тысяч человек (вместе с гражданским населением), то есть получается, что к концу 1942 года осталось в живых всего 30 тысяч защитников города.
Паника в Москве достигла наивысшего предела. Москвичи, не имевшие никакой официальной информации, но видевшие, как в последние дни друзья, знакомые, соседи лихорадочно упаковывают чемоданы и мчатся на вокзал (к середине октября из 4,5 миллиона жителей столицы было эвакуировано 2 миллиона), с утра с замиранием сердца прочли в газетах сводку Совинформбюро: «В течение ночи 14–15 октября положение на Западном направлении фронта ухудшилось. Немецко-фашистские войска бросили против наших частей большое количество танков, мотопехоты и на одном участке прорвали оборону» (имелся в виду Волоколамский участок). По радио объявили, что выступит председатель Моссовета Василий Пронин. Все с нетерпением ждали, что он скажет. Однако речь его была вялой и не соответствовала тревожной обстановке: службы города, дескать, работают нормально, музеи, магазины, банки функционируют. А когда люди вышли на улицы и увидели, что метро закрыто, трамваи не ходят, над городом повис дым, – во всех учреждениях жгли документы и архивы, жгли даже домовые книги и телефонные справочники; когда разнеслись слухи о 2 немецких танках, ворвавшихся в Химки (танки Гудериана действительно 17 октября прорвутся в Химки, в 19 километрах от центра Москвы), а также о том, что на Ленинградском шоссе, в 15 километрах от Кремля идет бой с колонной немецкой мотопехоты, у многих москвичей сдали нервы. На железнодорожные станции, которые были забиты людьми, эвакуировавшимися со своими предприятиями, вход был только по пропускам. «Неорганизованные», простые люди забили все дороги в восточном направлении: ехали на машинах, подводах, велосипедах, шли пешком с рюкзаками за плечами. Появились мародеры, которые грабили магазины, киоски, опустевшие квартиры, – московские власти сами пребывали в панике и оказались полностью парализованными. Некоторые военнослужащие спешили переодеться в гражданское. По неполным данным военной комендатуры Москвы, из 438 предприятий, учреждений и организаций сбежало 779 руководящих работников. Ими было похищено 1 миллион 484 тысячи рублей, разбазарено ценностей и имущества на сумму свыше 1 миллиона рублей, угнано 100 легковых и грузовых автомобилей. За трусость, мародерство, уничтожение партийных билетов партийная коллегия при МК ВКП (б) за период с 25 октября по 9 декабря 1941 года исключила из рядов коммунистов около 950 человек, из них – значительное число партийных работников и руководителей предприятий. Многие годы после войны рядовых москвичей, уехавших в те» черные дни» из города, обвиняли в трусости, хотя, как напишет Константин Симонов в романе «Живые и мертвые», «по справедливости, не так уж многих людей из этих десятков и сотен тысяч была вправе потом осудить за их бегство история», а про тех, кто остался, говорили: «Фашистов дожидались, гады».
Ночью и днем 16 октября из московских тюрем продолжали вывозить заключенных за город на расстрел; только из Бутырской вывезли 136 человек. Среди расстрелянных были: комкор Максим Петрович Магер, член Военного совета Ленинградского военного округа, арестованный 8 апреля 1941 года; майор государственной безопасности Абрам Яковлевич Беленький (1882–1941), бывший начальник охраны Ленина; комдив Василий Васильевич Давыдов, бывший заместитель начальника Разве-дуправления РККА, арестованный, видимо, в 1938 году; Герой Советского Союза, генерал армии Дмитрий Григорьевич Павлов (1897–1941); заместитель наркома иностранных дел СССР Борис Спиридонович Стомоняков (1882–1941), арестованный в 1938 году; вдова маршала Тухачевского Нина Евгеньевна Тухачевская (Гриневич); муж Марины Цветаевой, сотрудник ГПУ СССР Сергей Яковлевич Эфрон (1893–1941).
17 октября 1941 года
Только 17 октября по радио выступил первый секретарь Московского горкома ВКП (б) Александр Щербаков, более или менее убедительно разъяснил необходимость эвакуации некоторых учреждений и промышленных предприятий, решительно опроверг слухи о готовящейся сдаче столицы, призвал москвичей защищать столицу до «последней капли крови» и сказал самое главное, что Сталин – в Москве. Никакого геройства в том, что Сталин остался в столице, усматривать не стоит: на Центральном аэродроме Иосифа Виссарионовича постоянно ждали 4 самолета, на железнодорожной платформе вблизи завода «Серп и молот» стоял бронепоезд. В Куйбышеве для Сталина было подготовлено жилье в здании обкома партии. На берегу Волги отремонтировали несколько дач, под землей соорудили колоссальное бомбоубежище. Многие историки утверждают, что Сталин в один из этих дней даже прибыл на платформу, дошел до бронепоезда, но развернулся и вернулся в Кремль.
Москва в те дни производила впечатление вымершего города. Постепенно заработали заводы и фабрики, рабочие встали к станкам, все остальные трудоспособные были мобилизованы на строительство укреплений на подступах к Москве. Витрины магазинов были забиты досками и фанерой, загорожены мешками с песком.
Решением бюро МГК ВКП (б) «за неустойчивость в условиях, когда советский народ ведет борьбу с гитлеровцами, и которая представляет опасность для партии» сняты со своих постов и исключены из партии первый секретарь Коминтерновского райкома и секретарь Ленинградского райкома ВКП(б) Москвы.
Газета «Правда» пишет:
«Четвертый день бойцы тов. Хоменко ведут упорные бои с фашистскими полчищами на Калининском направлении. Немцы бросили в прорыв нашей обороны свыше 100 танков, поддержанные авиацией. Особенно сильным был удар врага на участке лейтенантов Горячева и Телкова. Враг был встречен артиллерийским огнем, затем градом бутылок с горючим и гранатами. Превосходя своими силами эти части, враг вклинился в нашу оборону и, высадив небольшие десанты, создал угрозу окружения. Однако окружить наши части немцам не удалось. Уничтожив десанты, советские войска организованно вышли на новые рубежи, где продолжались бои…»
18 октября 1941 года
Красная Армия оставила Малоярославец, Можайск и Боровск, но продвижение немцев с 18 октября замедлилось из-за отчаянного сопротивления советских войск. Немаловажными факторами стали также растущая усталость противника, уже почти три недели осуществлявшего «генеральное» наступление на Москву, и – распутица. Типичная запись в журнале боевых действий штаба группы армий «Центр», действовавших на московском направлении: «… на всем участке фронта группы армий прошли дожди.
Командир дивизии Ю. А. Немцевич, бригадный комиссар В. Н. Толмачев, командующий 1-й воздушной армией генерал-майор С. А. Худяков наблюдают за воздушным боем в районе Малоярославца. Западный фронт.
Состояние дорог настолько ухудшилось, что наступил тяжелый кризис в снабжении войск продовольствием, боеприпасами и особенно горючим. Состояние дорог, условия погоды и местности в значительной мере задержали ход боевых операций. Главную заботу всех соединений составляет подвоз материально-технических средств и продовольствия».
В Спадщаньском лесу (Путивльский район Сумской области) объединились 2 партизанских отряда: один под командованием Семена Руднева, другой под командованием Сидора Ковпака. Командиром отряда стал Ковпак, а Руднев – комиссаром.
Газета «Правда» пишет:
«Фашистские войска усиливают свои атаки на Донбасс и побережье Азовского моря. Части Южного фронта оказывают врагу решительное сопротивление. Бои носят настолько ожесточенный характер, что многие населенные пункты переходят из рук в руки по несколько раз…»
19 октября 1941 года
ГКО принял постановление «О введении осадного положения с 20 октября в Москве и прилегающих к ней районах».
Храбро и мужественно дерутся советские лётчики. Даже в самых неблагоприятных метеорологических условиях наша авиация наносит серьёзные удары по вражеским войскам. В дождь и непогоду лётчики выполняют сложные боевые задания командования. Части тов. Немцовича, действующие на Юго-Западном направлении фронта, за последние 20 дней уничтожили 56 фашистских самолётов, 104 танка, 700 автомашин, 54 танкетки, 15 бронемашин, несколько десятков повозок и мотоциклов, 10 переправ, свыше 40 орудий, 18 зенитно-пулемётных точек, более 8 батальонов пехоты и 6 взводов конницы. Части тов. Комарова за последние несколько дней уничтожили 117 танков, 519 автомашин, 23 зенитных орудия, более 5 батальонов немецкой пехоты, 27 фашистских самолётов, из которых 20 самолётов было уничтожено на аэродромах противника и 7 сбито в воздушных боях. Лётчики командира Егорова только за последние 3 дня своей боевой работы уничтожили 113 вражеских автомашин, свыше 2 рот пехоты, 2 переправы и сбили 2 самолёта противника.
20 октября 1941 года
Началась вторая Синявинская операция войск Ленинградского фронта с целью деблокады города. Завершить ее не удалось: часть войск пришлось срочно перебросить на Тихвинское направление, где немцы начали 16 октября «решающее» наступление на Ленинград.
На Орловском направлении танкист Зеньковский за день уничтожил огнём орудий, пулемётов и гусеницами своего танка до роты пехоты противника. Танкист Шестопалов – 4 немецких танка. Героически дерётся с врагом танковый экипаж лейтенанта Воробьёва. Танкисты обнаружили в деревне Ильково 14 немецких танков, заправляющихся горючим, и вступили с ними в бой, в результате которого было уничтожено 9 немецких танков.
К траншеям, вырытым жителями Мариуполя для обороны города, немцы пригнали очередную партию евреев. Среди них была студентка Сарра Глейх. В своем дневнике она писала: «20 октября… Велели раздеться до сорочки, гнали по краям траншеи, но края уже не было – все было заполнено трупами, в каждой седой женщине мне казалось, что я вижу маму… Фаня все не верила, что это конец: «Неужели я никогда не увижу солнца?» А Владя спрашивал: «Мы будем купаться? Зачем мы разделись? Идем, мама, домой, здесь нехорошо»… На этом все обрывается.
Когда я пришла в себя, были уже сумерки, трупы, лежавшие на мне, вздрагивали, это немцы стреляли, уходя…, они боялись, что много недобитых, и они не ошиблись. Было много заживо погребенных. Кричали маленькие дети, которых матери несли на руках, а стреляли нам в спину, и малыши падали невредимые, а на них валились трупы… Я начала выбираться из-под трупов, встала, оглянулась. Раненые копошились, стонали. Я начала звать Фаню… Какой-то старческий голос напевал «лайтенах», это было ужасно…» Сарре после 5 недель блуждания в степи удалось выйти к нашим войскам. В мариупольских траншеях лежат 9 тысяч человек.
35-летие встретил советский летчик Фёдор Петрович Полынин (1906–1981), ставший затем Героем Советского Союза, генерал-полковником авиации.
21 октября 1941 года
Иосиф Сталин лично позвонил в «Красную звезду» и велел, чтобы в «Звездочке» и в «Правде» была опубликована фотография Георгия Жукова. Давид Ортенберг напишет позже: «Такое распоряжение для меня было полной неожиданностью. До сих пор в «Красной звезде» публиковались фотографии командиров подразделений, частей, дивизий, иногда корпусов. Всегда в связи с какой-нибудь боевой удачей. А вот командующие фронтами… Не было еще у нас побед такого масштаба, чтобы поднимать на щит командующих фронтами». Единственное, что осмелился спросить Ортенберг у Сталина, – на какой полосе печатать фотографию. Сталин ответил: «На второй». Ортенберг отправит фотокорреспондента А.Капустянского в штаб к Жукову; тот согласится фотографироваться только после того, как узнает, что это – решение Сталина. «Портрет Жукова в газетах, очевидно, должен был свидетельствовать, что во главе войск, защищающих Москву, поставлен полководец, на которого народ и армия вполне могут положиться», – писал Ортенберг.
Газета «Правда» публикует заметку «Психическая атака немцев»: «Сегодня на одном из участков Ленинградского фронта огромная колонна немецкой пехоты в полный рост пошла атаковать наши позиции. Впереди шел оркестр, играя истерический немецкий марш. Командование части попросило моряков открыть артиллерийский огонь с кораблей. Линкор «Октябрьская революция» получил задание направить удары своего главного калибра по фашистскому сброду… Первый снаряд попал прямо в оркестр. Залихватский марш был прерван на одной из самых высоких нот. Следующие залпы разили живую силу противника. Пьяная колонна была разгромлена и рассеяна».
На Орловском направлении танковая часть командира Ерёмина в шестидневных боях уничтожила 97 вражеских танков, 43 орудия, 15 тягачей, 13 автомашин с горючим и пехотой противника. Танковый экипаж лейтенанта Лугового огнём своих орудий уничтожил 12 немецких танков, 4 миномёта и 2 зенитных батареи противника. Танковый экипаж старшего сержанта Берестнева уничтожил 4 немецких танка, 4 тягача и 6 тяжёлых орудий.
Отважно действуют артиллеристы. Командир орудия тов. Кожерев расстрелял 5 немецких танков. Расчёт орудия младшего сержанта Пищука отразил налет 8 немецких пикирующих бомбардировщиков и сбил 2 вражеских самолёта.
22 октября 1941 года
Закончилась оборона Моонзундских островов. После того, как был оставлен Таллин, даже временное удержание островов архипелага имело большое значение, так как это отвлекало часть сил противника, наступавших на Ленинград, препятствовало действиям его военно-морских сил в Рижском и Финском заливах. 8 сентября немцы высадили первый десант на остров Вормси и через 3 дня овладели им. Советский гарнизон отошел на остров Хиума. Затем десант противника высадился на остров Муху и после упорных боев захватил его. Так один за другим были оккупированы Моонзундские острова. Последним пал (22 октября) остров Осмуссар. Гарнизон архипелага был перевезен на полуостров Ханко, а затем, вместе с его гарнизоном, эвакуирован в Кронштадт и Ленинград. Противник при захвате архипелага потерял свыше 26 тысяч человек, более 20 судов и кораблей, 41 самолет.
Бои в районе Таганрога продолжаются с прежним упорством. Нашим частям на ряде направлений удалось приостановить дальнейшее продвижение неприятеля в направлении Ростова-на-Дону.
15-летие встретил москвич Спартак Васильевич Мишулин (1926–2005), убежавший из московского дома на фронт, потом он оказался в Казахстане, работал трактористом, выступал в самодеятельности, стал популярнейшим актером театра и кино.
23 октября 1941 года
Немцы продолжают концентрировать усилия на Можайском направлении и вдоль расположенных южнее шоссейных дорог, ведущих к Москве. Враг стремится прорваться через оборонительные рубежи. Бойцы генерала Рокоссовского по-прежнему удерживают свои позиции. Противник сосредоточил против них танки, пехоту, конницу и моторизованные части. Наша артиллерия вела огонь по скоплению германских войск.
За 20 дней боевых действий лётчики подразделений тт. Комарова, Равнина и Зайцева, действующие на Юго-Западном направлении фронта, уничтожили 56 фашистских самолётов, более 160 танков, свыше 700 автомашин, 54 танкетки, 15 бронемашин, 33 орудия, 18 зенитно-пулемётных установок, более 2 батальонов пехоты противника и 6 взводов конницы.
Большую отвагу в боях проявляют связисты. Отделение младшего сержанта Солдатова, несмотря на пулемётный обстрел вражеских самолётов, восстановило телефонную связь, разрушенную авиабомбой. Связисты Солдатов и Панчук, будучи ранеными, продолжали работу по восстановлению связи, пока не выполнили боевого задания.
25 октября 1941 года
Войска 5-й армии Западного фронта остановили наступление противника на рубеже западнее и юго-западнее Кубинки (поселок и станция на Белорусском направлении в 63 километрах от центра Москвы).
26 октября 1941 года
В районе Берестовой и Веселой (Во-рошиловградская область) вместе с экипажем огнем и гусеницами механик-водитель танка 3-й танковой бригады 37-й армии (Южный фронт) 23-летний Василий Ильич Рындя уничтожил десятки гитлеровцев и огневых точек врага. Будучи тяжело раненным, вывел неисправный танк из зоны артиллерийского огня. За ратный подвиг удостоен звания Героя Советского Союза. После войны служил в танковых войсках, майор.
В тылу врага под деревней Леплява (в Полтавской области) как пулеметчик партизанского отряда в бою с немцами геройски погиб 37-летний русский писатель Аркадий Петрович Гайдар (Голиков, 1904–1941), классик российской детской литературы. В 16 лет командовал партизанским полком, был не раз ранен и контужен, «славился» большой жестокостью к «врагам советской власти». Вошёл в литературу с легкой руки Михаила Фрунзе и Льва Троцкого (последний восторгался его рассказом «РВС», 1926) и написал много популярных и искренних книг: «Тимур и его команда» (1940), «Чук и Гек» (1939), «Школа» (1930), «Дальние страны» (1932), «Военная тайна» (1935), «Судьба барабанщика» (1939). Будучи специальным корреспондентом «Комсомольской правды», осенью 1941 года, попав в фашистское окружение, вступил в партизанский отряд. 26 октября, следуя дозорным впереди маленькой группы партизан, наткнулся на вражескую засаду и, спасая товарищей, погиб смертью героя.
27 октября 1941 года
Немцы захватили Волоколамск, но были остановлены восточнее города. Под Волоколамском особенно тяжелые бои вели 316-я стрелковая дивизия генерал-майора Ивана Панфилова и курсантский полк военного училища имени Верховного Совета РСФСР под командованием полковника Сергея Младенцева.
В воздушном бою под Подольском погиб 23-летний летчик-истребитель, младший лейтенант ВВС РККА, Герой Советского Союза Виктор Васильевич Талалихин (1918–1941), участник советско-финляндской и Отечественной войн. Заместитель командира эскадрильи 177-го истребительно-авиационного полка ПВО, младший лейтенант Талалихин в ночь на 7 августа 1941 года в воздушном бою над Москвой одним из первых совершил воздушный таран вражеского самолета и сбивший таким образом на подступах к Москве вражеский бомбардировщик Хейнкель-111.
Летчик, Герой Советского Союза Виктор Талалихин.
За что на следующий день получил звание Героя Советского Союза. Он провоевал еще два с половиной месяца, сбил 6 самолетов и погиб в воздушном бою 27 октября 1941 года над Подольском в возрасте 23 лет.
«В конце октября, ночью», – напишет Дмитрий Волкогонов в своей книге «Триумф и трагедия», – «колонна из нескольких машин выехала за пределы Москвы по Волоколамскому шоссе, затем через несколько километров свернула на проселок. Сталин хотел увидеть залп реактивных установок, которые выдвигались на огневые позиции, но сопровождающие и охрана дальше ехать не разрешили. Постояли. Сталин выслушал кого-то из командиров Западного фронта, долго смотрел на багровые сполохи за линией горизонта на западе и повернул назад. На обратном пути тяжелая бронированная машина Сталина застряла в грязи. Шофер Верховного А.Кривченков был в отчаянии. Но кавалькада не задерживалась. Берия настоял, чтобы Сталин пересел в другую машину, и к рассвету «выезд на фронт» завершился».
29 октября 1941 года
Приказом заместителя командующего Черноморским флотом контрадмирала Гавриила Жукова Севастополь объявлен на осадном положении.
Корреспондент «Красной звезды» Павел Трояновский, получив задание написать очерк о Константине Рокоссовском, побывал у него на КП. Уставший Константин Константинович коротко рассказал о себе и, после паузы добавил: «Вы что думаете, мы все время будем сидеть под Москвой? Нет, мы будем и в Берлине». Трояновский не удержался и попросил Рокоссовского записать эти слова на своей карте Московской области. Константин Константинович распорядился принести из оперативного отдела карту Европы и написал на ее уголке: «Специальному корреспонденту «Красной звезды» политруку Трояновскому П.И. Воюя под Москвой, надо думать о Берлине. Обязательно будем в Берлине! К.Рокоссовский. Подмосковье, 29 октября 1941 года». Трояновский сохранил карту, возил ее по всем фронтам. В свой срок на ней появится еще одна надпись: «Удостоверяю, что мы в Берлине. Генерал-полковник М.Малинин, бывший начальник штаба 16-ой армии, которой командовал Рокоссовский. 26 апреля 1945 года. Берлин».
Во время сильного ночного налета с 28 на 29 октября на Москву одна из фугасных бомб упала во двор здания Генштаба на улице Кирова. Погибли 3 шофера, были ранены 15 человек. После этого сотрудники Генштаба перебрались в метро. Фугасная бомба, сброшенная немецким самолетом на Московский университет, повредила Аудиторный корпус, здание Научной библиотеки имени А.М.Горького и разрушила памятник М.В.Ломоносову (в 1957 году на том же месте будет установлен новый памятник). Во время этого налета в здании ЦК ВКП (б) в ожидании оформления поездки в США погиб 37-летний видный советский драматург Александр Николаевич Афиногенов (1904–1941), автор лихо «сколоченных», но достаточно психологических, острых и неглупых пьес: «Чудак» (1929), «Страх» (1930), пользовавшейся огромным успехом лирической комедии «Машенька» (1940) о трогательно чистой помыслами советской школьнице. В начале войны возглавлял литературный отдел Совинформбюро.
30 октября 1941 года
Началась оборона Севастополя, продолжавшаяся до 4 июля 1942 года. Немцы пытались с ходу овладеть городом, но были остановлены частями севастопольского гарнизона, который на тот день состоял из 8-й бригады морской пехоты, 2-го и 3-го Черноморских полков морской пехоты, 5 батальонов моряков Учебного отряда, 2 батальонов курсантов Военноморского училища береговой обороны, батальона морской пехоты Дунайской военной флотилии, – всего до 23 тысяч человек. Гарнизон имел 150 береговых и полевых орудий. Огневую поддержку оказывал отряд кораблей, состоявший из 2 крейсеров, 4 эсминцев, нескольких тральщиков и сторожевых кораблей.
30 октября начался первый штурм Севастополя – войска Манштейна пытались захватить город сходу. В то время советских сухопутных войск в городе почти не было, и первый штурм сдерживали в основном силы Черноморского флота.
Залпом 54-й береговой батареи Черноморского флота по передовым частям 11-й немецкой армии генерала Манштейна началась оборона Севастополя. За три дня батарея уничтожила около 30 танков и бронемашин противника и около 700 солдат и офицеров. Командир батареи – старший лейтенант Иван Иванович Заика, оставшийся прикрывать отход своих бойцов к присланному катеру, долгое время считался погибшим, однако ему и нескольким его товарищам удалось прорваться из окружения, и уйти в горы, где он возглавил второй отряд бригады Восточного соединения крымских партизан. (Почетный гражданин города Севастополя Иван Иванович Заика скончался 3 января 2009 года, и с воинскими почестями похоронен на родине, в городе Кременчуге).
Не щадя своей жизни, ведут борьбу с фашистскими захватчиками советские партизаны в районах Гомельской области. К коменданту города Речица явился неизвестный, назвавшийся Яриковым, и заявил, что он знает месторасположение крупного партизанского отряда. На следующий день подразделение немцев отправилось в карательную экспедицию. Неизвестный, оказавшийся партизаном, долго водил фашистов по лесу и завёл их в болото. Дальше можно было двигаться только по узкой тропинке колонной по одному. Немецкий офицер приказал оставить на лесной поляне три бронемашины и станковые пулемёты, а солдатам идти дальше. В лесной чаще колонна немцев подверглась обстрелу из винтовок и автоматов. В фашистов полетели гранаты. Около ста врагов было убито. Остальные погибли в болоте. Партизан-проводник пал смертью храбрых. Другая группа партизан произвела нападение на группу фашистов, охраняющую бронемашины. В короткой схватке была уничтожена охрана, бронемашины сожжены, а пулемёты поступили на вооружение отряда.
20-летие встретил участник войны Андрей Георгиевич Шебалков (1921–1980). Заместитель командира отделения автоматчиков мотострелкового батальона 34-й гвардейской мотострелковой бригады (1-й Белорусский фронт), гвардии старший сержант отличился в ходе Висло-Одерской операции в январе 1945 года. 19 января он подавил огневую точку противника, а 21 – в бою за город Иновроцлав с группой бойцов прорвался в центр города и уничтожил несколько фаустников, обеспечив атаку советских танков. За этот подвиг стал Героем Советского Союза.
31 октября 1941 года
На этот день в Московской области создан 41 партизанский отряд (1800 человек). Из 15 тысяч москвичей-добровольцев организованы истребительный мотострелковый полк, 25 партизанских отрядов, 377 диверсионных групп. В Калининской области действовали 55 партизанских отрядов (1600 человек).
Немецкие тяжелые орудия стреляют по Ленинграду
Перед нападением на СССР германское верховное командование сформировало 9 специальных охранных дивизий для борьбы с партизанами, от 8 до 9 тысяч человек в каждой. В октябре все директивы по подавлению сопротивления на оккупированных территориях были сведены в специальную инструкцию, которая предписывала действовать против партизан «беспощадно и бессердечно». Вот некоторые пункты из объявления, вывешенного немцами в деревне Замостье Ленинградской области: «Передвижение по дорогам, как шоссейным, так и проселочным, лицам мужеского пола в возрасте от 17 до 50 лет воспрещается. Лица, застигнутые при передвижении по дорогам, будут задерживаться и отправляться в лагеря. Лица, у которых при этом будет обнаружено оружие, будут расстреляны как партизаны… Лица, способствующие в какой бы то ни было форме партизанам, снабжающие их припасами, укрывающие их или дающие убежище, сами будут считаться партизанами… Все лица, получившие сведения: о злоумышленных намерениях против армии и военных властей или против расположений таковых и их имущества, о злоумышлении саботажных актов или подготовке таковых, о появлении отдельных партизан или банд таковых, о парашютистах, и не сообщившие об этом ближайшей немецкой воинской части, подлежат смертной казни, а их жилища – уничтожению…»
40-летие встретил российский флотоводец Юрий Александрович Пантелеев (1901–1983), командующий морской обороной Ленинграда, ставший затем адмиралом, командующим Тихоокеанским флотом и начальником Военно-морской академии кораблестроения и вооружения имени Крылова.
Материал создан: 08.08.2015
