Мигранты – это легкая пехота мирового капитализма. Почти все они соперничают друг с другом за рабочие места. Большинство мирится с краткосрочными контрактами, низкими зарплатами и малочисленными льготами. И этот процесс не случайный, он носит системный характер. Резиденты заполняют собой мир.
С распространением национального государства «принадлежность к сообществу по праву рождения перестает быть естественным фактором, а непринадлежность – фактором выбора» (Arendt, 1986: 286). Сегодняшние мигранты редко не имеют гражданства de jure, они отнюдь не социальные изгои. Однако им не хватает защищенности и благоприятной почвы для того, чтобы стать членами сообществ в тех странах, куда они приезжают. Многие урезаны в гражданских правах в своих родных странах, de facto являясь там резидентами, – например, в Китае.
Многие мигранты – «гости, которых с трудом терпят» (Gibney, 2009: 3). Некоторые обозреватели (такие, как Soysal, 1994) считают, что разница в положении граждан и неграждан стала весьма незначительной в результате внедрения наднациональной доктрины прав человека. Но куда больше обозревателей видят увеличивающийся разрыв между формальным предоставлением юридических прав и реальным их осуществлением (например, Zolberg, 1995). Мы можем сказать только одно: при гибкой открытой системе для осуществления прав необходимы две мета‑гарантии: гарантированный базовый доход и гарантированное право голоса. Резиденты не заявляют о себе во всеуслышание. За исключением тех редких случаев, когда они доведены до отчаяния, они стараются лишний раз «не высовываться» и не привлекать к себе внимание, изо дня в день думая лишь о том, как бы выжить. По сравнению с ними граждане обладают бесценной привилегией: их нельзя депортировать или выслать, хотя и здесь были тревожные прецеденты. Они могут свободно въезжать в свои страны и выезжать из них, а резиденты зависят от воли случая.
Сочетание прекариата, состоящего из мигрантов, системы социальной помощи на основе налоговых отчислений и системы налогообложения, делающей акцент на подоходный налог и ложащейся тяжким бременем главным образом на людей со средним достатком, привело к тому, что мигранты и иностранцы стали восприниматься как враждебная сила. Структура, которая наводит налогоплательщиков на мысль о том, что бедные мигранты живут за их счет, означает, что трения в обществе уже не удастся списать со счетов как расовый предрассудок. Они отражают отказ от универсализма и социальной солидарности.
Усиливается межэтническая напряженность. Согласно опросу общественного мнения, проведенному в 2009 году в шести европейских странах и США, самая враждебная по отношению к мигрантам страна – это Великобритания, там почти 60 процентов убеждены, что мигранты отнимают работу у местных. Так же считают 42 процента американцев, 38 процентов испанцев, 23 процента итальянцев и 18 процентов французов. В Нидерландах большинство верит, что из‑за мигрантов растет преступность. В Великобритании самая большая доля респондентов (44 процента) полагает, что легальные иммигранты не должны пользоваться теми же государственными пособиями, что и местное население. За Великобританией следуют Германия, США, Канада, Нидерланды и Франция, если рассматривать этот показатель по убывающей. Опросы 2010 года свидетельствуют об ухудшении отношения к мигрантам и в других странах.
В богатых странах, входящих в Организацию экономического сотрудничества и развития, миграция оказывается хитрой ловушкой. Число реальных рабочих мест и работ, предполагающих карьерный рост, сокращается, порождая статусную фрустрацию и недовольство. Перспективы оставшихся без работы печальны: им приходится соглашаться на меньшую зарплату или выполнять нудную техническую работу не по специальности. Нечестно критиковать этих бедолаг лишь за то, что такое положение их возмущает и они весьма неохотно отказываются от профессиональных навыков и связанных с профессией ожиданий. Мигранты же приезжают из тех мест, где у них были меньшие доходы и ожидания, по этой причине они готовы работать временно и с неполной загрузкой и мало держатся за профессиональные навыки. Политики разыгрывают популистскую карту – они перекладывают всю вину на «ленивых» местных, оправдывая таким образом как ужесточение контроля за миграцией, так и урезание пособий по безработице. В итоге демонизируются две группы людей – дабы угодить среднему классу, – и нынешние прагматики выставляются приспособленцами. На самом деле виноваты в этом случае не «лень» и не мигранты, а природа гибкого рынка труда.
Мигранты при широком обсуждении все чаще изображаются как «грязные», «опасные» или даже «проклятые». Они «привозят с собой» болезни и чуждые обычаи, угрожают «нашим рабочим местам и образу жизни», они жертвы работорговли, проститутки или жалкие подобия людей. Итог такой непродуманной позиции – еще больше пограничников и ужесточение условий въезда. О последнем говорит принятая в некоторых странах система баллов и тестов для получения гражданства. Нелицеприятные черты абсолютного меньшинства представляются как общая тенденция, против которой государство обязано принять самые крутые меры. Все чаще и чаще мигранты считаются виновными до тех пор, пока они не докажут обратное. По сути, происходит следующее: обостряется враждебность, раздуваемая политиками‑популистами и страхами, что Великая рецессия обернется долгосрочным экономическим спадом. Мы еще вернемся к этому вопросу, но сначала рассмотрим еще один аспект прекариата, а именно: утрату контроля над временем.
Материал создан: 07.07.2017
