Наступательный характер внешней политики
В первые годы после смутного времени Московское государство, потрясенное и истощенное смутой, больше всего нуждалось в мире. Поэтому царь Михаил Федорович принужден был мириться со Швецией и с Польшей, уступая им исконные русские земли, Швеции по Столбовскому миру (1017 г.) уступлено было побережье Финского залива со старинными новгородскими пригородами. За Польшей по Деулинскому перемирию (1018 г.) были оставлены Смоленск и Северская земля.
Но затем, когда государство несколько устроилось и окрепло, царь Михаил Федорович переходить к наступательной политике. Начата была война с Польшей с целью вернуть Смоленск. Но смоленский поход (1632 — 1634 г.) кончился неудачей, и по Поляновскому «Вечному миру» Смоленск и Северская земля остались опять за Польшей. «Вечный» мир 1634 г. оказался, однако, очень недолговременным. Он соблюдался всего только 20 лет. Потерю Смоленска в Москве терпели только до времени.
Поводом к новому разрыву с Польшей послужило присоединение к Московскому государству Малороссии, находившейся до тех пор под владычеством Польши. Отпадение Малороссии от Польши и переход её в подданство московского государя были следствиями того тесного сближения между Польшей и Литвой, которое установилось со второй половины XVI в. Это сближение было двоякое: а) политическое и б) религиозное.
Люблинская уния 1569 г.
Политическое соединение Короны с Литвой было закреплено договором, принятым представителями обоих государств на сейме в городе Люблине в 1569 г.
Король польский и великий князь литовский Сигизмунд II Август (1572 г.) был бездетным.
С ним кончался дом Ягеллонов, члены которого избирались в XV и XVI вв. на оба престола, польский и литовский, и поддерживали единение между Польшей и Литвой.
Можно было опасаться, что после его смерти Польша и Литва выберут разных государей и, таким образом, отделятся одна от другой.
Притом грозила внешняя опасность : война, начатая за Ливонию против Ивана Грозного, шла первое время неудачно для Литвы.
Московский царь взял Полоцк; казалось, что он может завоевать всю Литву.
Чтобы предотвратить этот разрыв обоих государств по смерти Сигизмунда II Августа и чтобы избавить Литву от завоевания её Московским государством, поляки убедили литовцев на сейме в Люблине подписать договор об унии. По договору об унии 1569 г. Литва уступала Польше несколько областей, а именно: Шевскую, Волынскую, Подольскую и Подляхи (часть теперешней Гродненской губ.).
Затем по этому договору Польша и Литва, Корона и Великое княжество образуют единое государство — Речь Посполитую, под управлением общего избираемого пожизненно монарха и общего сейма.
Сейм состоит из двух палат сената— , где заседают представители аристократических родов и посольской избы, где заседают депутаты от дворянства («шляхты»), избираемые на сездах шляхты по поветам (уездам).
Но каждая из половин Речи Посполитой обладает своими особыми уголовными и гражданскими законами. В Литве действует Литовский статут, а в Польше— свои своды законов. Каждая из половин имеет свое особое правительство.
Король назначает особых министров для Польши: коронного гетмана (военного министра), коронного канцлера, подскарбия (министра финансов) и особых для Литвы: литовского гетмана, литовского канцлера и т. д.
Литва, как и Польша, подразделялась на воеводства, а воеводства—на поветы со старостами поветов во главе. Литовские города стали получать право на самоуправление, так называемое «немецкое право», такое же, какое действовало и в Польше.
В самоуправлении участвовали только мещане(класс, соответствующих классу посадских людей в Московском государстве).
Органами городского самоуправления были: городская рада (дума) с бурмистрами во главе, ведавшая хозяйственный дела и лава под председательством войта, ведавшая суд над городскими жителями. Радцы (члены думы) и лавники (члены городского суда) избирались мещанами.
Таким образом обе половины Речи Посполитой — Корона и Литва управлялись каждая своею особой, но совершенно одинаковой администрацией.
Общение на сеймах сближало между собой высшие классы обеих половин Речи Посполитой.
Литовская шляхта, некогда усвоившая русский язык и русские обычаи, поддалась польскому влиянию, заговорила на польском языке и переняла польские обычаи.
Брестская церковная уния 1596 г.
Литовскую шляхту сближало с польской не только единство государственного строя, но также и единство веры.
В первой половине XVI в. в Польше, а оттуда и в Литве, стал распространяться из Германии протестантизм. И польская и литовская шляхта одинаково охотно его принимали.
Таким образом исчезла разница вер, разделявшая их прежде, когда польская шляхта исповедывала католическую, а литовская — православную веру. Однако успехи протестантизма в польско-литовском краю были кратковременны и непрочны.
В Польшу и Литву на борьбу с протестантизмом устремились члены ордена иезуитов, возникшего в 1540 г., и энергично повели здесь распространение католицизма.
Иезуиты устроили школы, взяли воспитание юношества в свои руки, и вскоре от учения Лютера в Польше и Литве не осталось и следа. Литовское дворянство перешло в католицизм так же, как и польское.
Покончивши с протестантизмом, иезуиты направили свои усилия против православия в Литве и в тех южно-русских областях, которые по Люблинской унии 1569 г. отошли к Польше: Шевской, Волынской, Подольской и Подляхии.
Православное население поняло опасность и старалось дать отпор католичеству.
Эту борьбу с католицизмом взяли на себя в городах братства. Так назывались союзы прихожан, возникавшие при церквах для поддержания храма и для благотворительной деятельности.
Братства стали заводить школы для воспитания детей православных и типографии, в которых печатались книги, направленные против католицизма. Из братств особенно значительными были Львовское (в г. Львове в Галиции), Виленское и Киевское.
Киевским братством при Богоявленской церкви была заведена школа, из которой затем развилась Шевская духовная академия.
Братства находили себе поддержку у нескольких русских магнатов, оставшихся верными православию.
Наиболее могущественным из них был князь Константин Константинович Острожский, владевший громадными землями на Волыни.
Несмотря на эту поддержку, братства не обладали достаточной силой, чтобы помешать успехам католицизма.
Православная вера стала подвергаться стеснениям и ограничениям в правах.
Чтобы улучшить положение православных, у некоторых православных епископов возникла мысль о соединении (унии) с римской церковью.
Русская церковь в Литве и Польше, до тех пор находившаяся в зависимости от константинопольского патриарха, должна была по их мысли признать главенство римского папы, но сохранить при этом православные обряды и славянский язык в богослужении.
Виднейшими деятелями унии были епископ Луцкий Кирилл Терлецкий и епископ Владимиро-Волынский Ипатий Поцей.
Терлецкий был человек очень умный, образованный и ловкий. Он вел роскошную жизнь, пользуясь доходами с епископских имений, и по своим привычкам напоминал более знатного пана, чем духовное лицо. Посредством унии он надеялся приобрести православному духовенству в Польше такое же почетное и влиятельное положение, каким пользовалось католическое духовенство.
Ипатий Поцей происходил из знатной фамилии, искренно принял монашество и отличался суровым, аскетическим образом жизни.
Но он мало смыслил в церковных делах и признав главенства папы вместо константинопольского патриарха казалось ему простой формальностью.
Терлецкий и Поцей убедили присоединиться к ним киевского митрополита Михаила Рагозу, слабого и бесхарактерного старика, и подали заявление королю Сигизмунду III о желании принять унию с Римом под условием сохранения православного обряда и славянского богослужебного языка. Польское правительство приняло это заявление очень сочувственно. Был созван православный собор в Бресте (1596).
Но предложение Терлецкого и Поция не встретило единодушного отклика.
Часть православных пошла за ними и приняла унию. Часть осталась верна православии.
Со времени унии православие в Полыни и Литве стало подвергаться жестокому преследованию. Шляхта смотрела на него, как на «холопскую веру», исповедуемую только низшими классами народа.
При этом униаты гораздо более притесняли православных, чем католики. Православные храмы насильственно отбирались и обращались в униатские. Паны сдавали в своих имениях православные храмы в аренду евреям, которые устанавливали плату за их посещение.
Итак, во второй половине XVI в. Польша соединилась с Литвой в политическую унию, составив единое государство.
Польская и литовская шляхты слились в один высший общественный класс, говоривший на польском языке и исповедующий католицизм. Часть православных перешла в унию, признала главенство папы и поставляемую им иерархию. Православные, не примкнувшие к унии, стали подвергаться преследованию.
Днепровское казачество
Усвоение русскою шляхтою польского языка и католической веры разобщило эту шляхту от православного крепостного населения её земель.
В Литве и в русских областях, отошедших к Польше по унии 1569 г., стало появляться крепостное право в тех тяжелых формах, в каких оно существовало в Польше. Помещик получил право наказывать своих крепостных смертью.
В Польше крепостное право все же смягчалось национальным и религиозным единством помещика и крепостных. И помещик и крепостные были людьми одного языка и одной веры.
В Литве и в южных польских областях помещик и его крепостные говорили на разных языках и исповедывали разные веры. Притом помещик насильственно принуждал к унии население своих земель. Понятно, какое недовольство среди крестьян и холопов вызывали крепостное право и религиозные стеснения. Недовольство крепостных нашло себе выход в бегстве их из панских имений на юг в обширные и пустынные приднепровские степи.
Еще с ХV в. этот край стал понемногу заселяться колонистами, приходившими сюда с разных сторон, но главным образом из Литвы и Польши. Эти поселенцы стали называться казаками.
Они смыкались в промысловые товарищества — артели, занимавшиеся охотой и рыболовством. Эти артели усвоили вместе с тем и военный характер, становились военными дружинами потому, что постоянная опасность в степи заставляла казаков всегда быть настороже и готовыми к самообороне.
В течение XVI в. благодаря усиленному притоку беглецов из Литвы и Польши днепровские степи быстро заселяются. Казачество становится внушительной силой и начинает обращать на себя внимание польского правительства. Польское правительство стремилось устроить эту силу и воспользоваться ею для защиты польских границ от нападений крымских татар. Военные казацкие поселения на границе должны были сдерживать напор крымских татар на Польшу.
Устройство малороссийского казачества началось в 1570-х годах и закончилось к 1625 г.
В устроенном виде днепровское казачество представляло из себя войско, обладавшее самоуправлением. Войско избирало своего главу, для чего оно сходилось на общее собрание, генеральную раду. Кроме гетмана, генеральная рада избирала также и других общевойсковых или «генеральных» должностных лиц: писаря, есаула и др.
Все казачество делилось на военно-областные единицы— полки, которыми командовали полковники. Полки, в свою очередь, подразделялись на Полков сначала было шесть: Белоцерковский, Корсунский, Каневский и др. К середине XVII в. число их увеличилось до 16, и в них считалось более 230 сотен.
Но членами этого войска польское правительство признавало лишь казаков, занесенных в реестр т.-е. официальный список. В первый такой список, составленный в 1570 г., попало всего только 300 казаков, а в 1625 г. число реестровых казаков достигло уже 6000 человек. Казаки, не зачисленные в реестр, считались проживающими в днепровской Украйне незаконно и, если были беглыми крепостными из Литвы и Польши, подлежали возвращению их господам.
При постоянном притоке таких беглецов на Украйну казачество стремилось повысить цифру реестра. Наоборот, польское правительство, чтобы прекратить побеги крепостных, стремилось ее понизить.
Уже в конце XVI в. малороссийское казачество не было спокойно. Беглецы, спасавшиеся на Украйну от крепостного права, несли с собою раздражение против панов и желание отомстить своим врагам на родине. Возбужденная такими чувствами масса казачества, не включенного в реестр, была всегда готова предпринять разрушительный набег на панские замки и разгром панских хозяйств.
Достаточно было найтись смелому вожаку: поднять эту массу ничего не стоило.
Реестровые казаки были гораздо более спокойны — это была казацкая аристократия.
Раздражение в казачестве достигло высшей степени после Брестской унии 1596 г., когда началось в Польше гонение на православную веру. В первой половине XVII в. произошло несколько восстаний казацкого войска против Польши, одно из которых под предводительством Тараса так художественно рассказано Гоголем.
Очагом, на котором эти восстания зажигались, была Запорожская Сечь, своеобразное военное братство, гнездившееся долгое время на одном из днепровских островов Хортице, расположенном ниже порогов, «за порогами».
В Сечь принимался всяких, кто исповедывал православную веру, без дальнейших расспросов о происхождении и занятиях, и всякий мог выходить из неё, когда и куда ту было угодно.
Сечь представляла из себя укрепленный лагерь, обнесенный невысокою притаившеюся за камышами насыпью, на которой расставлены были небольшие пушки. Запорожцы промышляли охотой на островах и рыбной ловлей на Днепре, выходили в море и грабили крымские и турецкие берега.
Сечь управлялась кошевым атаманом, выбиравшимся на общей сходке, и подразделялась на курени с куренными атаманами во главе. В Сечь сходилось все, что было удалого, озлобленного и раздраженного в казачестве, в том числе и исключенные из реестра казаки. Здесь шла шумная жизнь, полная отваги п приключений.
Сечь считалась хорошей военной школой для казака, и зажиточные реестровые казаки посылали в нее детей заканчивать образование, полученное в киевской духовной академии. В Сечи и затевались восстания против Польши, к которым затем примыкала большая или меньшая часть казачества.
Богдан Хмельницкий. Присоединееие Малороссии к Москве
Последнее восстание малороссийкого казачества против Польши, самое широкое по размерам, было поднято в 1648 г. Богданом Хмельницким.
Богдан Хмельницкий, сотник одного из казачьих полков, был жестоко оскорблен польским чиновником. Не найдя на него управы у польского правительства, Хмельницкий бежал в Запорожскую Сечь и возбудил ее против Польши. За запорожцами поднялось все казачество.
Богдану удалось привлечь к союзу против поляков и крымского хана. Момент был выбран удобный. В Польше происходили выборы нового короля после смерти Владислава. Хмельницкий одержал над польскими войсками несколько блестящих побед и взял в плен двух гетманов.
В битве под Зборовом он окружил самого вновь избранного короля Яна-Казимира, и король принужден быль заключить с казаками очень выгодный для них договор. По Зборовскому договору (1649 г.) число реестровых казаков было повышено до 40.000. Но Зборовский мир был вскоре нарушен обеими сторонами, и опять началась война. На этот раз счастье изменило казакам. Возобновлен был союз с крымским ханом, но этот союз оказался непрочен. В решительную минуту хан покинул казаков, и они были разбиты. Реестр был вновь низведен до 20.000.
Потерпев поражение и предвидя дальнейшие неудачи, Хмельницкий начал переговоры с Москвою о принятии малороссийского войска под высокую руку московского государя. В Москве долго обдумывали предложение Хмельницкаго и колебались. Чтобы ускорить дело, Хмельницкий грозил, если государь не приметь Малороссию, отдаться в подданство турецкому султану.
1 октября 1653 г. в Москве был созван земский собор для решенья вопроса о присоединении Малороссии.
Собор высказался за присоединение. В Малороссии было снаряжено большое посольство с боярином Бутурлиным во главе для торжественного принятая присяги от гетмана и войска.
8 января 1654 г. была собрана генеральная рада в городе Переяславле. Хмельницкий обратился к собравшимся с речью.
«Паны полковники, есаулы, сотники, все войско Запорожское, и все православные христиане», говорил он, «видно, нельзя нам жить больше без царя! Так выбирайте из четырех : царя турецкого, хана крымского, короля польского и царя православного Великой России, царя восточного, которого уже шесть лет мы беспрестанно умоляем быть нашим царем и паном. Царь турецкий басурман: известно, какую беду терпят от него наши братья православные греки. Крымский хан—тоже басурман: подружившись с ним, натерпелись мы беды. Об утеснениях от польских панов нечего и говорить. А православный христианский царь восточный—одного с нами благочестья. Кроме его царской руки не найдем лучшего пристанища. Кто не захочет нас послушать, тот пусть идет, куда хочет.
вольная дорога!»
На эту речь войско закричало: «Волим под царя восточного». Затем началось принесение присяги на верность московскому государю. За войском было сохранено прежнее самоуправление. Число реестровых казаков было повышено до 60.000.
Война с Польшей за Малороссию (1654 — 1667) и Шведская война
Московское правительство колебалось принимать Малороссию, зная, что Польша не уступить ее без войны и война действительно и началась весной 1654 г. В мае сам царь выступил в поход.
Война на первых порах велась необыкновенно удачно. В короткое время русские войска взяли Смоленск, захватили всю Белоруссию (Витебск, Могилев) и Литву с городами Вильно, Ковно и Гродно. Царь Алексей Михайлович в грамотах стал титуловаться «всея Великия и Малыя и Белыя России самодержцем».
Хмельницкий действовал против Польши с юга и взял город Люблин. С третьей стороны, с севера напал на Польшу шведский король Карл X; он проник в глубь Польши и взял Варшаву, Познань и Краков. Казалось, Польше грозила неминуемая гибель. Шли уже переговоры о разделе её между её врагами.
Польшу спасли раздоры, возникшие между победителями из-за дележа добычи. Вспыхнула война между Росшей и Швецией (1656 г.).
Заключив временное перемирие с Польшей, Алексей Михайлович, мечтавший прибрести берега Балтийского моря, двинул свои войска в Ливонию, взял несколько лифляндских городов и осадил Ригу. Повторена была, таким образом, попытка Ивана Грозного захватить Ливонию и пробиться к морю. Однако и на этот раз попытка была неудачна. Россия должна была еще на полстолетия отказаться от балтийского берега.
Потерпев поражение, русские принуждены были снять осаду Риги.
В 1661 г. в местечке Кардисе (между Ревелем и Дерптом) был заключен со Швецией вечный мир, по которому все русские завоевания в Ливонии были возвращены шведам. Между тем возобновившаяся и тянувшаяся еще десять лет война с Польшей шла уже не с прежним успехом для русских. Литва и Белоруссия были потеряны.
После долгих переговоров, в которых особенно потрудился видный московский дипломат Афанасий Лаврентьевич Ордин-Нащокин, было заключено в 1667 г. в селе Андрусове (около Смоленска) перемирие на 13,5 лет. По Андрусовскому перемирию
- Польша возвращала Московскому государству Смоленск и Северскую украйну.
- Малороссия делилась на две половины:
— Левобережная (по левому берегу Днепра) отходила к Москве.
— Правобережная оставалась за Польшей, за исключением города Шева с небольшим округом.
Шев был уступлен России на 2 года, но уже не был впоследствии возвращен Польше. Правобережная Малороссия, избравшая себе особого гетмана Дорошенко, не желала оставаться под властью Польши и отдалась в подданство Турции. Таким образом во второй половине XVII в. границей между Россией и Турцией стало течение реки Днепра.
Материал создан: 09.12.2015
