Перепечатка рождественского интервью Патриарха Московского и Всея Руси Кирилла. 7 января 2017 года, в праздник Рождества Христова, на телеканале «Россия-1» состоялся показ традиционного Рождественского интервью Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла.
Корреспондент: Ваше святейшество, спасибо Вам, за то что мы встречаемся в эти праздничные дни. Несколько лет последних, на Россию падают испытание за испытанием. Вот и минувший год принес нам большую трагедию, погибли люди, как вы сказали, гордость нашей национальной жизни, символы. Как ответить на вопрос, который звучит и на работе, и дома, и я очень часто слышу: почему Бог призывает к себе лучших? Как нам найти утешение?
Патриарх: Этот вопрос сопровождает всю человеческую историю. И всякий раз, когда мы соприкасаемся с горем, реально обжигающим наше естество, не каким-то поверхностным, не каким-то искусственным, а реальным горем с которым соприкасается наша душа. Мы задаем этот вопрос. И вот какие-то мысли я готов сейчас озвучить, но первое что я хотел бы сделать это еще раз выразить глубочайшее соболезнование всем тем, кто в первую очередь обожжен этими страданиями. Этим горем. И семье покойного нашего замечательного посла в Турции. И всех тех кто погиб в самолете Ту-154. А если говорить о путях Божьих, то в слове Божьем сказано: Мои мысли - не ваши мысли и пути Мои - не ваши пути. Нам не возможно понять, что происходит с точки зрения нашей логики и нашего представления даже о справедливости. Бог ведет род человеческий и каждого из нас одному ему ведомым путем. То что является трагедией для нас, не является трагедией для Бога. Потому что Бог - в вечности. Он знает, что происходит с человеком после смерти. Но пока мы здесь, пока мы в теле, пока мы ограничены своей логикой. Своим отношением к тому, что есть горе, что есть счастье - мы, конечно, до конца никогда не сможем ответить на тот вопрос, который вы сейчас передо мной ставите. Думаю, что нахождение ответа на этот вопрос лежит не в рациональной плоскости, а в духовной жизни человека. Когда вдруг в молитве он чувствует облегчение. Когда через поминовение умерших открывается перед ним что-то, что он вдруг начинает сердцем чувствовать и успокаивается. Вот поэтому я всегда призываю людей, и сейчас хотел бы еще раз, обращаясь к близким, тех кто погиб, сказать - вот именно в этот момент нужно особенно сильно молиться об упокоении усопших. И о том, чтобы Господь успокоил души. Об этом молится Церковь и молятся очень многие люди в нашей стране и за пределами страны. Потому что, то что произошло действительно стало горем для нашего народа.
Корреспондент: Ваше святейшество, в минувшем году Вы посетили целый ряд крупных европейских государств. Таких как: Франция, Англия. И встерчались не только с паствой, но и с лидерами этих государств. Какие у Вас остались впечатления от этих встреч? Ведь у нас, с одной стороны, общее христианское начало, но в последние годы мы наблюдаем - в Европе жесткая дехристианизация. Осталось ли у нас что-то такое на что можно опереться и пойти по пути сближения или мы уже врозь надолго?
Патриарх: Вот то, что осталось от христианского наследия - это и продолжает оставаться тем, что нас может объединить. Ничто другое нас объединить не может! Дело в том, что то, что происходит в Европе ведь не свалилось вот так в конце 20-го начале 21-го века на Европу. Это вызревало в недрах исторического развития, которое в какой-то момент - а мы знаем, что этот момент именуется в истории Эпохой Просвещения - стал исключать Бога из человеческой жизни. И основывать проект устройства человеческой жизни исключительно на рациональном начале. И многим показалось, что это - правильный путь. Что Бог - это устаревшее понятие! Да и вообще это, как говорят агностики, - нас не касается: есть он или нет его. А давайте устроять жизнь исключительно рационально. И на этом пути многое было достигнуто. Но историческое развитие, которое исключает Бога - не жизнеспособно! Замечательный пример краха такого исторического развития и такого опыта устроения жизни - это наша собственная послереволюционная история! Мы выкинули Бога, мы отказались от всего того, что было святым и что являлось идеалом для нас. Мы, уповая на силу разума, на силу организации - давайте актуализируем эти слова - на силу Партии (КПСС), на силу армии, на силу всего того, что было в наших руках. Мы не сумели построить того справедливого и процветающего общества , которое хотели построить люди основываясь на этом рационализме! Вот то же самое сейчас происходит на Западе. Если мы столкнули с крушением нашей атеистической идеи на излете 20-го века, вот я думаю сейчас растет критическая переоценка всего этого рационализма в Западной Европе. Конечно, истеблишмент, то что называется, политические элиты, связанные с ними и с большим бизнесом средства массовой информации, система образования - работают по накатанному. Они пытаются воспроизводить эти фантомы. А вот душа народная, жизнь людей, совесть человеческая, реальный опыт жизни подсказывают людям, что это неправильный путь. И если мы скажем, что сегодня вся Европа дехристианизированна - мы скажем что-то очень неверное.
Корреспондент: Наверное это власть дехристианизирована.
Патриарх: Элиты, власть. Те, кто желает контролировать общественные процессы. Вот эти могущественные силы связанные с финансами и со средствами массовой информации и с политическим истеблишментом. А жизнь народа все-таки отличается от жизни вот той которая как-бы предстает вот в этой витрине западного мира. Поэтому я глубоко убежден, в том, что если будут сохранены, как Вы сказали, остатки христианского наследия, то они и могут стать общей основой, ценностной основой для сближения Востока и Запада Европы. Другой никакой основы просто быть не может по-определению.
Корреспондент: А вот насколько нас может сблизить и может ли, например, какие-то общие беды? Теракт на ярмарке в Берлине, убийство, подлое убийство нашего посла в Анкаре. Это может сблизить или напротив?
Патриарх: Может. Но это сближение никогда не будет органическим. Приведу пример. Война. Борьба с фашизмом сблизи Советский Союз с Западной Коалицией. Еще не отгремели последние залпы второй мировой войны, а Трумен стал вынашивать планы ядерного уничтожения Советского Союза. Что это? Ведь мы вместе кровь проливали. Встреча на Эльбе. Это же ведь было неподдельное проявление не просто союзнеческих чувств дружбы, уважения, воинского братства. Но казалось бы - теперь надолгие годы обеспечено взаимопонимание. Все улетучилось очень быстро! Это не значит, что не нужно вместе бороться. Наоборот это значит, что нужно вместе бороться.
Корреспондент: Но не хотят! Почему не хотят помогать нам в общей борьбе с терроризмом?
Патриарх: Ну, здесь уже исключительно политическая тема. Не хотят потому, что уже сама борьба с терроризмом многими понимается как один из способов, инструментов влияния нам мир. Борьба или не борьба с терроризмом. Как один из способов влияния на мир в плане достижения своих собственных политических целей. Вот если феномен терроризма начинает использоваться в качестве инструмента достижения своих собственных политических целей, то тогда никакой настоящей борьбы с терроризмом не будет. Вот с этим вот мы сегодня сталкиваемся совершенно очевидно на Ближнем Востоке. И то что последнее время происходит и то что Россия сумела организовать некую коалицию в борьбе с терроризмом на территории Сирии, конечно представляет из себя замечтальное явление в современной политической жизни. Я очень желаю, чтобы действительно была достигнута победа над терроризмом. Вначале в Сирии, а потом и везде где этот терроризм поднимает голову. Но еще раз скажу - сближает народы, органически сближает, диффузия происходит тогда, когда есть общность. Не борьба только, а ценностная общность. И вот я еще раз хочу подчеркнуть, что именно христианское наследие является той ценностной общностью, которая остается надеждой на подлинное сближение Востока и Запада. Если это явление исчезнет из западной жизни, если оно будет реально уничтожено, то мы потеряем все. Никакой ценностной общности существовать не будет. А на прагматизме далеко не уедешь! Будь то прагматизм экономический, политический или, даже, военный.
Корреспондент: Ваше святейшество, мы все знаем, что и Русская Православная Церковь да и Вы лично, потратили очень много сил на борьбу за жизнь нерожденных младенцев. Женщины часто говорят, что от материальной необустроенности. Но мы-то знаем, что на самом деле проблема еще шире - это наш образ жизни. Кому-то надо доучиться, кому-то надо найти работу. Нашли работу - теперь надо делать карьеру. Все некогда, некогда, некогда! Насколько глубока эта проблема сегодня и как сделать чтобы абортов у нас было меньше, а детей было больше?
Патриарх: Да, все упирается в нас самих. В наш внутренний мир. В наше целеполагание. Ведь каждый хочет сделать карьеру. В той или иной степени. В той или иной области. Желательно, чтобы эта карьера сопровождалась ростом материального благосостояния. Все это совершенно нормально. А давайте теперь зададим вопрос - а чтобы сделать карьеру, что человек должен предпринять? В первую очередб он должен научиться управлять самим собой. Он должен учиться самоограничению. Начиная с учебы. Всем хочется пойти на танцы, в дискотеку, а кто-то готовиться к экзаменам очень серьезным. Кому-то хочется провести отпуск вот так - раскрепостив самого себя и понаслаждавшись жизнью, а кто-то в это время нагружает себя дополнительными какими-то заданиями. Какими-то проблемами, которые ему необходимо решить, в том числе и готовя себя к успешной карьере. Хочу привести пример из Советского прошлого. У меня было много знакомых людей из научного мира, медицинского мира. Очень многие из этих замечательных специалистов писали свои докторские в маленьких хрущевских квартирках, на кухне. Это ли не подвиг? Это ли не самоограничение? А если бы они отказались писать эти докторские и сказали - да не могу я на кухне! Тут жена сковородками стучит, тут, понимаете, детишки бегают, а я должен докторскую писать? Ведь какое это самоограничение! Но это самоограничение приводило к блестящей карьере человека.
Корреспондент: К открытиям! Которыми мы до сих пор пользуемся!
Патриарх: То же самое и с детьми. Нельзя во имя карьеры снимать с себя те задачи , которые перед тобой стоят как перед личностью. Ты должен пойти на самоограничение. Да, появляется ребенок. Конечно, затрата времени и сил, душевной энергии. Да, ограничение в комфорте. Без такого ограничения не может быть человеческого роста. Поэтому, когда мне говорят, что для того, чтобы быть счастливым нужно сделать аборт, я отвечаю - это страшное заблуждение! Вы не будете счастливыми, если обеспечивая какое-то свое жизненное пространство пойдете на то, чтобы убивать ребенка. Вот поэтому важно перестроить сознание. Нужно чтобы каждый понял, что без самоограничения, без подвига, без жертвы, не состоится челочеческая личность! А значит и настоящая карьера не состоится. Любого успешного человека спросите - а как тебе удалось достичь этого? И ответ будет такой - через труд и самоограничение. Это непременное условие для человеческого роста. И дай Бог, чтобы понимание этого глубоко зашло в сознание наших людей. И тоже самое я хотел бы еще об одном сказать - любви не бывает без самоограничения. Любовь всегда сопровождается жертвенностью. Если человек не способен отдавать себя другому - нет любви! Способность к самоограничению в любви это есть подлинный тест - любишь ты человека или не любишь. Если ты ничего для него не можешь сделать - любви нет. Как бы этот челвоек не был для тебя привлекателен внешне и эмоционально или каким-то другим образом. Вот поэтому все это очень тесно связано. Жертвенность, самоограничение, подвиг, карьера, любовь и человеческое счастье. И сохранение ребенка во всей это системе является очень важным фактором определяющим полноту человеческой жизни.
Корреспондент: Ваше святейшество, в конце минувшего года, при Вашем участии, а также при участии Украинской Православной Церкви Митрополита Ануфрия. Мы стали свидетелями того, как при участии Церкви, Украина получила своего военнопленногою Он был освобожден. При чем - без вяских условий. Такой очень добрый и показательный жест. Скажите пожалуйста, как вы думаете - Церковь на Украине сыграет хоть какую-нибудь роль в процессе национального примирения? Наверное, украинцы по-прежнему верят в Бога. Взять хотя бы Крестный ход. В котором столько народу приняло участие. Но возможно ли это само национально примирение сейчас? Есть ли кому помогать?
Патриарх: Я больше того скажу, что если и начнется какое-то национальное примирение, оно начнется именно потому, что Православная Украинская Церковь заняла ту позицию, которую она заняла. Это единственно правильная позиция! Реально идет гражданская война, гражданская конфронтация. Страна разделена. Вот эти гражданские противоречия, которые имеют исторические причины, религиозные причины, культурные причины, не будем сейчас в это входить. Они существуют. И никаким диктаторским подходом к регулированию общественной жизни эти противоречия снять невозможно. Православная Церковь понимает, что эти противоречия существуют, но жить-то нужно вместе! Иначе, действительно, страна разлетиться на куски. И Православня Церковь является миротворческой силой - у нее паства и на Востоке и на Западе. Крестный ход-то пошел и с Востока и с Запада. И там и там десятки тысяч человек. Это какой же символ и знак того, что сохраняется потенциал к миротворчеству, к созиданию справедливой и мирной жизни на украине. Но я должен сказать, что все мы должны немножко работать на это примирение. Я понимаю конечно, что некоторые истории, которые средства массовой информации доносят до нас и которые происходят на территории украины очень конечно напрягают людей и возбуждают чувства протеста. Но очень важно чтобы это чувство протеста не перерастало в чувство ненависти. Вот очень важно, чтобы сегодня средства массовой информации таким образом освещали украинскую тематику, чтобы среди нашего народа не возникало отрицательного, негативного, такого враждебного отношения к украине. Весь этот политический, как мы говорим, неблагоприятный контекст пройдет.
Корреспондент: То есть вы думаете, что наверху сейчас пена сойдет?
Патриарх: Это все пройдет! Останется народ украинский и великорусский. Мы вместе всегда были, мы были одним народом. Потом этот народ разошелся по разным квартирам. Но мы остаемся людьми, которые объединяются единой верой, единой историей, едиными ценностями. И вот нужно сделать все для того, чтобы в сердцах людей не возникало неприязни и негативного отношения именно к народу. Вот этому делу примирения служит и наша Церковь. Мы молимся за каждой службой, чтобы Господь милость свою излил над украинским народом и прекратилось это гражданское противостояние. И мы пытаемся воспитывать и думаю не без успеха наш народ в любви к своим братьям и сестрам живущим на украине. Это единственный способ сохранить те тесные узы, которые нас связывали на протяжении столетий. И тоже самое, несмотря что она находится в очень тяжелых условиях, совершает украинская православная Церковь.
Здесь представлен 20-тиминутный фрагмент получасового интервью.
Скачать интервью полностью в формате mp4
Материал создан: 07.01.2017
