И в начале XIX в. продолжился переход киргиз-кайсаков на пограничные земли империи. Власти не предпринимали против этого никаких мер, напротив, Букеевская орда получила разрешение кочевать на территории Уральского казачьего войска, между реками Волга и Урал.
В 1823 г. Большая киргиз-кайсацкая орда повторно просила принять ее в российское подданство.
Вновь проснувшийся у киргиз-кайсацких султанов интерес к российскому подданству объяснялся натиском новых врагов: кокандцев и хивинцев.
Кокандцы Мадали-хана, продвигаясь по берегам Сырдарьи, заняли в итоге ее среднее течение, хивинцы — нижнее, а вместе с тем киргиз-кайсацкие стада были отрезаны от воды. Кокандское ханство, как и хивинское, расширяя свой контроль над степью, принуждало киргиз-кайсаков платить им дань, зякят. Но если можно взять еще, то почему бы нет. Следуя этой блестящей идее, кокандцы и хивинцы незамысловато грабили киргиз-кайсацкие становища.
В мае 1824 г. Александр I дал грамоту, подтверждавшую вступление «султанов Большой Киргиз-кайсацкой орды» в российское подданство.
Той же грамотой киргиз-кайсаки навсегда освобождались от рекрутской повинности.
Ремонтная пошлина, единственная выплачиваемая киргиз-кайсаками, переходившими Сибирскую линию, одна лошадь со ста голов, с 1815 г. передавалась Сибирскому линейному казачьему войску.
Русское продвижение в азиатские степи в первой половине XIX в. объяснялось, конечно, не только желанием покровительствовать киргиз-кайсакам. Предстояло отодвинуть азиатское «дикое поле» от русских поселений в степной Сибири и защитить караванные пути в Среднюю и Центральную Азию.
Восточные товары ввозились в Россию восточными купцами и разменивались на русские товары на крупных ярмарках, среди которых выделялась Нижегородская. Русские товары шли на юг вместе с теми же восточными купцами, которых грабили по дороге все кому не лень — хивинцы, кокандцы, киргиз-кайсацкие удальцы, — и обирали бухарские феодалы.
Попытки обеспечить движение русских товаров до Бухары под защитой вооруженных конвоев долгое время были провальными — как в 1803 г. под начальством поручика Гавердовского, так и в 1824 г. под командованием полковника Циолковского.
В конце царствования Александра I та часть Малой орды, что кочевала на территории Оренбургской губернии, получила новую систему правления. Ханская власть была упразднена; пространство кочевий разделено на части, переданные под управление старших султанов из числа феодальной знати. Но разбоя в степи стало только больше. Батыры нападали на караваны, обирали становища, а акыны слагали о них сказания. Султаны, пусть и старшие, не смели показаться в степи без русского конвоя. Казачьим отрядам, высылаемым в бескрайнюю степь для поимки разбойников, проще было бы искать иголку в стоге сена.
В 1833 г. на пост оренбургского военного губернатора и командующего Оренбургским корпусом был назначен граф В. Перовский. Граф прошел две войны и был человеком широких (как бы сейчас сказали, системных) подходов к освоению Средней Азии. Оренбург под его эгидой расцвел. В окружении графа находилась целая плеяда умных людей, «радеющих о процветании Отечества», в том числе В. Даль.
У Яна Виткевича, адъютанта Перовского, который пересек западную часть киргиз-кайсацких степей, читаем: «Ныне власть и влияние нашего управления простирается почти не далее пограничной черты Урала и не внушает ни кайсакам, ни областям Средней Азии особенного уважения… Вообще кайсаки, за исключением самых ближних и проживавших на Линии, не имеют никакого понятия о подданстве своем».
Виткевич описал и те методы, с помощью которых хивинский Аллакули-хан «управляет» киргиз-кайсаками, де-юре находящимися в российском подданстве: «Хивинцы ездят по Сырдарье, до самого Ак-Мечета Ташкентского, где отделяется Куван от Сыра, и грабят беспощадно чумекейцев наших, которые зимуют здесь и прикочевывают на лето к Оренбургской линии между Орска и Верхнеуральска».
Хива, покупавшая пленников у немирных киргиз-кайсаков, постоянно стимулировала их набеговую активность.
В лихие налетчики подался и внук хана Средней орды Аблая, Кенесары, аулы которого кочевали в неуютной полынной пустыне между реками Джиланчик и Сарысу…
В 1832 г. род Кенесары Касимова ушел за водой в Ташкению, принадлежащую кокандцам, но, освежившись, стал устраивать набеги на киргиз-кайсаков, принявших российское подданство. После ссоры с ташкентским кушбеком род перекочевал на север, к горам Улытау, откуда стал нападать на русские конвои между Оренбургской и Сибирской линиями — немало казаков сложило головы в степи. У одного из султанов Средней орды Кенесары угнал огромный табун в 12 тыс. лошадей. А казаки отбивали у кочевых аулов, поддерживающих Кенесары, скот, за счет которого возмещались потери у мирных киргиз-кайсаков, ограбленных степными «свободолюбцами».
В 1835 г. оренбургский губернатор Перовский обосновал необходимость создания новой оборонительной линии, проходящей от Орской крепости до редута Березовского (неподалеку от Троицка) на реке Уй, впадающей в Тобол. Проект был утвержден Николаем I, и на всем протяжении новой линии начали воздвигаться укрепленные поселения — общим числом 30. Между ними ставились редуты и пикеты.
Создание линии, получившей название Новой, продолжалось до 1845 г., она поставила под контроль российских властей Новолинейный район. Здесь появилось несколько десятков казачьих станиц, получивших примечательные названия в честь побед русской армии.
После экспедиций Г. Карелина на северо-восточный берег Каспийского моря в заливе Мертвый Култук было поставлено Нов о александровское укрепление, а на Мангышлакском полуострове — возобновлено укрепление Святого Петра под именем Новопетровское. Для поддержания сообщения между ним и Гурьевым, начальным пунктом Оренбургской линии, Перовский создал систему пикетов.
Строительство новых русских укреплений на первых порах лишь добавило азарта степным разбойникам. Когда они ухитрились захватить на Каспии четырехпушечный бот со всей командой, чаша терпения оренбургского губернатора переполнилась. Перовский направил в степь генерал-майора Дренякина с тысячей служилых башкир, которые настигли и изрядно отделали разбойников в 500 верстах от Оренбурга. Войсковой старшина Осипов с тремя сотнями казаков нашел в песках Туйсуйчана киргиз-кайсаков адаевского рода, напавших на Новоалександровское укрепление, и наголову разбил их. 550 уральских казаков под командой полковника Мансурова в Устюртской пустыне обнаружили и истребили еще одну крупную банду, нападавшую на пограничье. Множество пленников обрело свободу, и в степи ненадолго водворился покой.
В ковыльно-полынных степях, лежащих к востоку от Оренбургской губернии, возникла еще одна цепь укрепленных русских поселений — Кокчетав, Каркаралы, Аягуз, Баян-аул и Акмолинск. В 1837 г., с возведением на юго-восточном направлении Актауского укрепления, устраивается пограничная служба на линии, проходящей от Актау до Петропавловска.
В 1830-х гг. русские посты продвинулись на 600–700 верст от Сибирской линии и достигли Голодной степи (эта огромная глинистая равнина позднее станет центром хлопководства).
Но за пустынями и солончаками находились серьезные противники, издревле воюющие по своим законам.
«Пища азиатцев заключается преимущественно в мясе; скот гонится обыкновенно при войсках или добывается в степях грабежом… Во время похода Азиятец чрезвычайно умерен в пище, небольшого куска крута (овечьего сыра) бывает достаточно для него на несколько дней…» Русским же офицерам предстояло провести через пустыни регулярное войско с артиллерией, с припасами.
Все помнили о гибели экспедиции Бековича, поэтому российские власти долго не решались на дальний поход в Среднюю Азию.
Наконец, зимой 1839–1840 гг. оренбургский губернатор Перовский предпринял экспедицию в Хиву силами 3,5 тыс. пехотинцев и 1,5 тыс. кавалеристов. Однако его отряд не справился с тургайскими степями и, не дотянув немного до Арала, повернул обратно, понеся существенные санитарные потери.
Не были удачны и попытки утихомирить Кенесары Касимова, хотя в отношении разбойного султана Перовский предлагал использовать договорную тактику. (По этому поводу у него даже возникли большие разногласия с западносибирским генерал-губернатором П. Горчаковым.)
В 1842 г. по ходатайству Перовского султан Кенесары получает прощение от государя вместе с указанием кочевать около Оренбургской линии. Перовский также выступает против конфискации скота у мятежных родов.
Но «волка» прикормить не удалось. Прощенный султан стал высылать разбойничьи шайки в Акмолинский, Кокчетавский и Аман-Карагайский округа. В 1843 г. он, напав на Екатерининское укрепление, увел оттуда 40 русских пленных. А июльской ночью 1844 г. Кенесары истребил целую группу киргиз-кайсацких султанов. После этого «подвига» бухарский и хивинский ханы разглядели в Кенесаре своего брата и назвали его киргиз-кайсацким ханом.
В1845 г. было основано укрепление Оренбургское на реке Тургай и Уральское на реке Иргиз (позднее город Иргиз) — для препятствования переходу мятежников Кенесары на север, — и волнения в Малой орде прекратились. На Аральском море появляется русская флотилия.
Султану Кенесары вновь объявлено высочайшее прощение. Он отпускает русских пленников, но мятеж продолжается, хотя уже идет по затухающей.
Сдавленный укреплениями и пикетами, преследуемый казачьими отрядами, Кенесары со своими людьми уходит сперва в пески Барсуки, потом в кокандские владения.
И вот в 1847 г. ему приходит закономерный конец. В Чуйской долине Кенесары вместе со своими воинами изрублен каракиргизской конницей — султан-разбойник осточертел многим. Сын его Джафар пытался продолжить отцовские подвиги в Акмолинской области, но время большого разбоя уже кончилось. В1851 г. он был схвачен в Актау и вместо того, чтобы завершить беспутную жизнь на виселице (цивилизованные европейцы непременно оказали бы ему такую последнюю услугу), отбыл в березовскую ссылку.
Большинство киргиз-кайсацких родов не поддерживало Кенесары и сочувствовало российским властям, чему способствовала система правления, выстроенная в Западно-Сибирском генерал-губернаторстве согласно «Уставу о сибирских киргизах», разработанному Сперанским. Управление поручалось самим кочевым общинам — аулам и волостям. Основной административной единицей являлась волость, возглавляемая выборным султаном. Волости группировались в два округа, во главе каждого из которых стояли власти, состоявшие из выборного старшего султана, трех русских заседателей и двух киргиз-кайсацких. Отправление суда и расправы было оставлено за биями — традиционными судьями.
После завершения восстания Кенесары около 3,6 тыс. желающих крестьян из центральных и малороссийских губерний были переселены в Кокчетавский уезд и зачислены в казаки. Среди них были поселены старые казаки — для обучения правильной казачьей жизни.
В 1845–1847 гг. еще ряд родов Большой орды, увидев положительные изменения в жизни присягнувших России соплеменников, принимает российское подданство. Подданство не останется на бумаге, на присягнувшие роды будет распространено действие «Устава о сибирских киргизах».
А в 1826 г. ищет российского подданства первый из султанов Семиреченской области — Ааблайханов.
Изучением семиреченского Заилийского края занялся путешественник и дипломатический агент императора Е. Ковалевский. А в начале 1840-х гг. в Министерстве финансов обсуждалась идея открытия чайной торговли с Китаем через Семипалатинск, но было признано, что ситуация в Семиречье, где промышляют степные разбойники, препятствует налаживанию торгового обмена. С этого времени даже сверхосторожный канцлер Нессельроде поддерживал идею о занятии юго-восточной окраины киргиз-кайсацких степей.
В Семиречье появляются казачьи станицы: Атбасарская и Алатауская, затем Копальское укрепление — на реке Копалке у западного отрога Алатауского хребта.
В1851 г., по пути в Кашгар на российско-китайские переговоры, Ковалевский снова исследовал Семиречье: район озера Балхаш, долины рек Аягуз, Лепсы, Аксу, Каратал. Заключенный с китайцами Кульджинский трактат по сути дал зеленый свет русской колонизации Семиреченской области.
С1854 г. началось переселение охочих крестьян западно-сибирских губерний в Семиречье, с зачислением в казаки Сибирского линейного войска. Для защиты киргизов-кайсаков Большой орды от нападения каракиргизов и кокандцев создано укрепление Верное у подножия Заилийского Алатау на реке Алматы.
В1858-1859 гг. в Семиречье переводили крестьян, самовольно водворившихся в Западной Сибири, также с зачислением в казаки. Все они получали денежное пособие, провиант и фураж на время обзаведения хозяйством.
К началу 1860-х гг. на предгорья Тянь-Шаня легла россыпь из 60 русских поселений, половина из которых была крестьянскими, половина — казачьими.
Из 9-го и 10-го полковых округов Сибирского казачьего войска, расположенных в Семиреченской области, в 1867 г. сформировано Семиреченское казачье войско.
Не были забыты и кокандские разбои. В 1847 г. в устье Сыр-дарьи возникло укрепление Раимское. Стежка российских укрепленных пунктов прошла вверх по реке на 400 с лишним верст.
Весной 1853 г. Перовский взял кокандскую крепость на Сырдарье Ак-Мечеть, имея 3 роты пехоты, 8,5 сотни казаков и 17 орудий.
Благодаря русским укреплениям в степях и долинах рек торговые караваны уже были защищены на протяжении большей части своего пути.
Императорским указом от 1854 г. в Западно-Сибирском генерал-губернаторстве образованы две области: Семипалатинская и Сибирских киргизов с центром в Омске, в последнюю были включены Кокчетавский, Акмолинский и еще несколько округов.
Система управления киргиз-кайсаками оказалась настолько успешна, что кочевники Каратау, подвластные Кокандскому хану, стали обращаться к генерал-губернатору с просьбой прислать к ним войско для защиты от кокандцев и принять их в российское подданство.
Уважение, оказанное русскими властями к вере и обычаям киргиз-кайсаков, подтолкнуло каракиргизские роды с Тянь-Шаня (современная Киргизия) на добровольное присоединение к империи. Первым это сделал род Богу, кочующий к востоку и югу от Иссык-Куля. Распространение русской власти на тянь-шанских «дикокаменных» киргизов началось после переговоров, проведенных киргизскими послами с западно-сибирским генерал-губернатором. Послов, возвращавшихся на Иссык-Куль, сопровождал казачий отряд и лекарь Зибберштейн, составивший «Описание о дикокаменных киргизах».
В 1856 г. началось соединение Сырдарьинской и Сибирской линий, к 1864 г. русские посты заняли предгорную полосу от форта Перовский (бывший Ак-Мечеть) до Верного и отделили киргиз-кайсацкие земли от Кокандского ханства. Вместе с тем шло и покорение Туркестана. Против разбойных ханств действовали 11 оренбургских и 12 сибирских линейных батальонов, уральские, оренбургские и сибирские казаки.
К середине 1870-х гг. покорение Средней Азии в основном завершилось. Хивинское и Бухарское ханства сохранили свою самостоятельность, однако произволу и насилиям местных властителей был положен конец. Прекращение набегов, грабежей, захвата рабов немедленно дало толчок хозяйственному и торговому развитию степного и туркестанского регионов. Развивались и ирригационные системы, основа поливного земледелия. Исчезла крупная феодальная собственность на землю, начался подъем городской жизни.
Для сравнения: в завоеванной Бенгалии британская власть, в лице Ост-Индской компании, первым делом обчистила казну, обложила непосильными налогами крестьян, разорила ремесленников и развалила общественные сельскохозяйственные системы.
«Они (откупщики) отбирали все до последнего фартинга у несчастных крестьян», «Агенты компании платят за забираемые товары гроши либо не платят вовсе», «Рынки, пристани, оптовые рынки и зернохранилища полностью разрушены. В результате этих насилий торговцы со своими людьми, ремесленники и райаты и другие бежали», — свидетельствовали те, на глазах у которых устанавливался британский «радж».
А в 1769–1770 гг. англичане принудительно скупили весь рис и продавали его затем только по «баснословно высоким ценам».
Следствием искусственно организованного голода стала гибель трети бенгальского населения, 10 млн человек, о чем нам любезно сообщает энциклопедия «Британника» 1911 года издания.
Материал создан: 13.07.2015
