Возникшее и развившееся и стране, богатой лесами, деревянное зодчество достигло высокого совершенства и оказало большое влияние на весь ход развития русского искусства. Являясь основным и наиболее доступным строительным материалом, дерево во все времена было прекрасным средством выражения художественных идей русских зодчих, которые обогатили мировую архитектуру прекрасными произведениями, превзойдя в этом строителей запада.
Знакомство с лучшими памятниками народного деревянного зодчества представляет глубокий интерес не только для изучения русской материальной культуры, но и для современного архитектурного творчества.
«Без ясного понимания того, что только точным знанием культуры, созданной всем развитием человечества, только переработкой ее можно строить пролетарскую культуру — без такого понимания нам этой задачи не разрешить»
В связи с задачами современного деревянного строительства и, в частности, колхозного строительства возникает жизненная необходимость всестороннего и внимательного изучения богатейшего архитектурного наследия талантливого русского народа. Его многовековой опыт в области деревянного зодчества обогащает теорию и практику советской архитектуры и является одним из источников творческого вдохновения для наших зодчих. Владея испокон веков большим мастерством в деревянном строительстве, русские зодчие создали непревзойденные шедевры архитектуры, доказав, что нигде и никогда не было мастеров деревянного зодчества лучше русских. Русское деревянное зодчество характерно не только выразительной архитектурой, но также исключительным качеством строительной техники. Об этом красноречиво свидетельствуют сохранившиеся в течение веков монументальные архитектурные памятники.
Исторические и географические условия древней Руси способствовали блестящему развитию деревянного зодчества. Наши предки-славяне заселяли преимущественно лесную область, предпочитая ее степной, которая долгое время была во власти кочевников, всегда угрожавших оседлым племенам. «Возле леса жить — голода не видеть», — говорит старая русская пословица.
Громадные лесные пространства, в окружении которых жил русский человек (в особенности на севере), и постоянное соприкосновение с лесом как строительным материалом, отличающимся высокими качествами, способствовали развитию деревянного зодчества. Пользуясь лесными материалами для создания всех предметов быта и обихода, начиная от избы и кончая деревянной ложкой, русский человек любовно относился к лесу, поэтизировал его, черпая в нем богатый материал для своего художественного творчества. В русском фольклоре все породы деревьев имеют свои поэтические названия.
В старинных былинах, песнях, сказках встречается и «белая кудрявая береза», и «сыр-кряковистый дуб», и «горькая осина», и «красная сосна». В этих образных эпитетах чувствуется особая любовь русского человека к лесу. Деревянное зодчество, возникшее на заре формирования Руси, несомненно, древнее каменного. Задолго до появления каменных построек не только отдельные сооружения — жилые, культовые, оборонительные, но и целые города строились исключительно из дерева. Преобладание деревянных построек над каменными наблюдалось до XVIII века.
Из-за недолговечности дерева как строительного материала до настоящего времени не сохранились деревянные сооружения наших далеких предков. Опустошительные пожары были настоящим бичом деревянных построек. Старинные летописи пестрят упоминаниями «о великих пожарах». Так, в «Ипатьевской летописи», описывающей пожар в городе Владимире в 1183 году, говорится: «Погоре мало бы не весь город и княж двор великий загоре и церкви числом 32».
О деревянных постройках древней Руси можно составить представление по летописным источникам и былинному эпосу, довольно подробно рисующим деревянные хоромы и терема, декоративно-художественные особенности этих сооружений. Образцы сложной «узорчатой» архитектуры ярко описаны в народном творчестве. Так, например, в былине о Чуриле Пленковиче рассказывается о его дворе:
Двор у Чурилы на семи верстах,
Около двора булатный тын,
Верхи на тычинках точеные,
Каждая со маковкой-жемчужиной;
Подворотня — дорог рыбий зуб,
Над воротами окон до семидесяти;
Среди двора терема стоят,
Терема все златоверховатные;
Первые ворота — вальящатые,
Средние ворота — стеколчатые,
Третьи вороги решетчатые.
Изображения старинных планов городов и монастырей, составленные русскими рисовальщиками — «знаменщиками», как их называли, также проливают свет на древние постройки. Среди этих материалов наибольший интерес представляют планы Тихвинского монастыри, составленные в 1679 году.
В гравюрах иностранных путешественников Гирберштейна, Мейерберга, Олеария и других, посетивших Россию в XVI - XVII веках, изображения боярских дворов и хором во многом совпадают с описанием этих построек в былинном эпосе.
Как видно из сохранившихся памятников церковного строительства, древнерусское деревянное зодчество развивалось очень медленно.
Общие принципы деревянного строительства долго оставались старыми, что свидетельствует о большой устойчивости архитектурных традиций, которые передавались из поколения в поколение. Здания строились «по старине», «по подобию» или «как водится». Наблюдалось только постепенное совершенствование конструктивных и декоративных форм.
Даже появление и развитие каменной архитектуры не сразу повлияло на формы деревянного жилья.
«Наши старые строители были плотниками до мозга костей, а потому, даже строя из камня, они не могли отрешиться от представления о своем родном срубе, и чтобы получить большое здание, лепили одну каменную клеть около другой».
Основной тип жилья в различных районах преобразовывался по- разному, однако принципиальная схема решения оставалась прежней. Что касается военной архитектуры (крепостей-острогов, состоящих из деревянных стен и башен), то здесь в большей степени, чем в жилом строительстве, заметна эволюция конструкций и внешних форм. Как известно, русскому народу приходилось вести постоянную борьбу с покушавшимися на его независимость соседями, и, естественно, беспокойные условия жизни стимулировали развитие военного строительства с учетом всех достижений техники.
В период формирования единого русского государства, в связи со строительством крупных деревянных сооружений (острогов, хором, церквей), плотничное ремесло выделялось в самостоятельную отрасль производства с высококвалифицированными мастерами, которые были широко известны далеко за пределами своего края. Особенно отличались своим искусством новгородские строители. Не случайно новгородцев еще в начале XI столетия называли плотниками.
«Ах вы плотницы суще, а приставим вы хоромы рубити», — отмечает Ипатьевская летопись под 1016 годом. Создатели замечательных памятников русской деревянной архитектуры были тесно связаны с народом, они выходили из крестьянской среды, где каждый в какой-то степени владел топором. Из древних «наемных записей» видно, что в далекие времена уже существовали плотничьи артели, состоявшие из опытных мастеров- профессионалов и учеников, исполнявших «черную» подготовительную работу. Во главе артели стояли наиболее одаренные, высококвалифицированные старосты, руководившие всей постройкой.
Артели северных плотников странствовали по различным местам России, выполняя сложные постройки, иногда в рекордно короткие сроки. Так, например, если верить летописям, были случаи, когда крупные храмы сооружались в один день. Такие постройки назывались «обыденными».
Благодаря исключительному мастерству, таланту и умению организовать строительные работы русские плотники блестяще справлялись со сложными комплексными заданиями, проявляя при этом присущие русскому народу большие организаторские способности. Примером такого строительства является возведение Свияжских укреплений. Под руководством выдающегося русского зодчего Ивана Григорьевича Выродкова строители в течение месяца сумели произвели заготовку, обработку и окончательную сборку двадцати одной тысячи кубических метров леса с засыпкой стен укреплении землей в объеме двадцати тысяч кубических метров.
Такие работы могли быть выполнены в короткий срок только при условии хорошей организации строительного производства. Не менее замечательные скоростные методы строительство были показаны и в других фортификационных сооружениях, например, постройке в 1339 году деревянных стен Московского кремля из колоссальных бревен (диаметром около 70 сантиметров). Все строительство, охватывающее три четверти современного Кремля, со всеми подготовительными работами было закончено в течение одного года.
В Сибирской летописи есть упоминание о том, что Тобольский острог после пожара 1671 года был построен в несколько дней. «Того же 1685 года июнь 12 дня начали острог ставить в Тобольске по городской стене, где стоял рубленый город » поставили в шесть дней».
Естественно, что только большое мастерство, организаторский талант и опыт могли обеспечить столь скорое возведение крупных сооружений.
Что касается мелких сооружений, то они возводились собственными силами жителей данной местности, так как с основными приемами плотничьего мастерства был знаком каждый русский человек.
Все работы по возведению и отделке деревянных зданий, как крупных, так и мелких, в прежние времена «справляли» одним топором. При помощи топора возводились очень сложные, подчас грандиозные сооружения, отличавшиеся большой прочностью и точностью выполнения.
Вплоть до петровской эпохи плотники не знали слова «строить», они «рубили» свои избы, хоромы, церкви и города, поэтому их и называли в летописях «рубленниками», «топорниками». Топор в руках русского плотника превращался в совершенный инструмент, при помощи которого он мог возводить великие, «преудивленные» произведения искусства.
Даже крупные сооружения XVII столетия «рубились» в основном топором. Другие деревообделочные инструменты — долота, напарьи, оборотенки (коловороты), трезубы, большие пилы и т. д., были уже известны, но употреблялись лишь на наиболее крупных городских и монастырских постройках XVI— XVII столетий.
В некоторых местах большинство плотничьих артелей не применяло пил и других инструментов, даже при поперечном перерубливании бревен, вплоть до конца XVIII столетия. В зависимости от инструментов обработка материалов для деревянного строительства была довольно ограниченной. Основным исходным материалом были бревна, или, как их в старину называли, «дерева», а также «осляди», или «слеги».
Соответственно характеру и назначению построек «пускались в дело» различные бревна. Обычно длина бревна не превышала 8—10 метров. С бревнами большей длины работать при старинной технике было затруднительно. Только в отдельных случаях (например, в устройстве паперти Преображенской церкви в селе Кижи в 1714 году) бревна достигали 15—16 метров. Диаметр бревен обычно колебался от 25 до 50 сантиметров.
Некоторые сооружения «рубились» из очень толстых деревьев. Так, например, церковь Иоанна Богослова на реке Ишне, построенная в XVII веке, срублена из двенадцативершковых бревен. В Сибири и теперь можно встретить избы, сложенные из «циклопических» деревьев и состоящие всего из 5—6 венцов.
Как видно, бревна, «идущие в дело», колебались в небольших пределах и были модулем и основным элементом масштаба как для здания в целом, так и для отдельных деталей.
Размеры проемов — дверей, окон — были кратны целому числу венцов. Отдельные детали постройки (кровельный тес, причелины, колонки и т. д.) также соответствовали своими размерами бревнам, что создавало определенную масштабность всего сооружения. Кроме бревен употреблялись брусья, пластины, доски (тес). Работа по изготовлению теса была очень трудоемка. В старину пиленых досок не было, и для получения теса бревно раскалывали топором при помощи клиньев на несколько частей, которые затем обтесывали топором, теслом, откуда и возникло название «тес». Естественно, что трудность изготовления теса заставляла зодчих очень бережно относиться к нему и употреблять его преимущественно для отделки наиболее ответственных частей сооружения.
Основной конструктивной формой сооружения в русском деревянном зодчестве, начиная от самых отдаленных времен и до наших дней, являлся сруб, сложенный из горизонтальных рядов бревен — венцов, связанных по углам врубками с небольшими концами — «в обло» и без концов — «в лапу» или «в шап». Чаще распространен был более ранний прием — «в обло», реже употреблялся «в лапу» или «в шап».
Сруб в плане имел квадратную или прямоугольную форму, ограниченную размерами ходового бревна, и ставился прямо на землю. В случае необходимости создать сооружение с большей площадью из бревен обычной длины рубили срубы восьмигранной формы. Это давало при такой же длине бревен, что и в четырехугольном срубе, помещение, в три раза большее.
Образуемый из ряда венцов сруб (или по-старинному «стопа»), оборудованный дверью, окнами, полом, потолком и крышей, назывался «клетью». Клеть, если она предназначалась для жилья и имела печь, называлась избой или истопкой.
Первые избы не имели дымоходов и труб. Дым при топке выходил через дверь или небольшие волоковые оконца, название которых произошло от деревянных задвижных досок, которыми закрывались, «заволакивались», окна. В некоторых избах для выхода дыма устраивались отверстия в потолке и деревянные трубы — «дымники». Эти несовершенные постройки, служившие жильем в отдаленные времена, назывались «курными» или «черными» избами». Подобные сооружения существовали до середины XIX столетия.
Клети покрывались обычно двускатными крышами, имеющими высокий подъем, что было вызвано в основном климатическими условиями, но отчасти и эстетическими соображениями. Русские зодчие придавали большое значение в архитектуре изб пропорциям и силуэту крыши, особенно в условиях северного климата и скудного зимнего и осеннего освещения. Простые по своей форме объемы клетей, увенчанные высокими крышами, приобретали особую выразительность на фоне бледного северного неба.
Северная изба с волоковыми окнами в подклете Наиболее сложные сооружения, как, например, церкви, имели самые разнообразные покрытия — клинчатые, шатровые, кубоватые, бочечные. В качестве кровельного материала применялся «красный» тес с заостренными в виде пик концами — лемех, который имел служебное назначение и в то же время был украшением крыш.
Конструкции кровли отличались простотой и в ряде случаев выполнялись без гвоздей. Наиболее распространенной системой крыши, особенно в северных постройках, была самцовая крыша, сконструированная без стропил на слегах, врубленных в недельные бревна фронтона, называемые «самцами».
В горизонтальные слеги, являющиеся несущей частью крыши, врубались тонкие бревна с оставленными корневищами, называемыми «курицами». На загнутые концы курицы укладывалось бревно с жолобом, называемое «потоком», «водотечником», «водоспуском». Концы водотечника иногда украшались резьбой. В пазы потоков заводились нижние концы кровельного теса. Верхние концы теса на стыке перекрывались толстым, выдолбленным снизу бревном — «охлупнем», «шоломом», державшимся благодаря собственной тяжести.
Иногда охлупень прикреплялся к князевой слеге деревянными стержнями — «столбиками», «солдатиками», «стамиками», имеющими более декоративное, нежели конструктивное значение.
Конец «охлупня» (корневище), венчающий фронтон избы, обрабатывался различными декоративными формами в виде головы коня, оленя, птиц и т. д. Торцы слег, выходящие на фронтон, закрывались особыми тесинами, «причелинами», на стыке которых привешивалась вертикальная доска — «ветреница», или «кисть». Эти конструктивные элементы кровли являлись в то же время и декоративными и в ряде случаев, особенно на севере, были украшены богатой резьбой.
Вся конструкция крыши на слегах выполнялась без гвоздей, на врубках и деревянных соединениях, и отличалась большой прочностью и долговечностью. Постройки могли стоять веками, не боясь атмосферных осадков и не требуя ремонта.
Кровля делалась из двух слоев теса. Для защиты от проникновения дождевой воды и снега в помещение между слоями теса прокладывалась березовая кора — «скала». Уклоны крыши в деревянных постройках были различны, в пределах от 20 до 70°. Иногда для большей прочности безгвоздевой конструкции крыши устраивались «гнеты», т. е. толстые бревна, идущие параллельно коньку; концы их были схвачены на обоих фронтонах резными досками — «огнивами». Подобные крыши назывались, крышами «с гнетами и огнивами».
Свесы крыш над фронтонами были большие, иногда до 2 метров. Для поддержки больших свесов устраивались особые кронштейны из пропусков верхних бревен боковых стен. Они назывались «повалами» или «помочами». В этой детали крыши наиболее ярко сочетались конструктивные и декоративные принципы русского народного зодчества.
Декоративное оформление «помочей» в виде вырезок и резьбы делалось в полном соответствии с несущей конструкцией. Полы и потолки как в жилых постройках, так и в церковных делались из досок или пластин. Причем полы в нижнем этаже обычно устраивались по лагам («мостить по кладям»), в верхних этажах — по балкам («матицам»), обычно врубавшимся в стену с помощью потайного гнезда. Доски полов притесывались «в четверть» или пригонялись просто «впритык».
В хозяйственных помещениях полы делались из «кругляков» так же, как и чердачные перекрытия, имеющие сверху глиняную смазку и песчаную засыпку. В зданиях с большими пролетами балки подпирались столбами, у которых иногда делались дополнительные конструкции — «надбалки», «помочи».
Долгое время конструктивная схема клети не менялась. По мере надобности к основной клети «прирубали» другие. Несколько клетей, стоящих рядом и связанных в одно целое, назывались, в зависимости от их числа, «двойней», «тройней», «четверней». Наиболее богатые постройки имели целый ряд клетей, соединенных воедино, и назывались «хороминами».
Соединение отдельных клетей в ряде, случаев происходило посредством особой связи — сеней, образованных выпуском продольных стен одной из клетей. Подобные постройки назывались «связями». Сообразно с потребностями обитателей в избе появились поперечные, а затем продольные рубленые стены, делящие избу на ряд помещений — ячеек.
В связи с образованием крупной земельной собственности в древний период феодальной Руси появились богатые землевладельцы, экономически закабалявшие крестьянскую массу. Процесс образования крупного землевладения шел путем отдельных захватов, заимок, пожалований, прикупов и других приобретений.
Все это приводило к большой разбросанности феодальных владений. Для удержания хозяйства на соответствующем экономическом уровне феодалам необходимо было иметь привилегированную категорию крестьян, поставленных экономически в более благоприятные условия. Естественно, что в результате выделения некоторых групп крестьянства возникли и богатые хозяйства и крупные постройки.
Задний фасад дома со взвозом в сарай. Архангельская область Примерами крупных построек являются высокие дома-усадьбы, где жилая часть, состоящая из ряда горниц, объединялась в один объем с хозяйственной частью — двором.
Природные и климатические условия страны, изобилие лесных материалов и опыт в строительном деле способствовали развитию такого комплекса построек высоких изб с подклетами.
В нижней части избы, носящей название «подклета», под жильем размещались склады для хозяйственных продуктов, инвентаря, а иногда и помещения для мелкого скота. Верхняя часть избы, поднятая высоко над землей («из горни»), предназначенная для жилья, получила название горницы или просто избы. Иногда к задней стенке пристраивалось еще помещение, носящее название «боковуша». В некоторых случаях на чердаке, образованном двускатной крышей, устраивались дополнительные помещения, называемые светелками. Продольные стенки светелок являлись конструктивно необходимым элементом, закрепляющим фронтоны.
Задняя часть избы — дворовая — оставалась для хозяйственных нужд, причем нижний ярус ее превращался в помещение для скота, а верхний служил сараем или сеновалом и имел особый наклонный бревенчатый помост для въезда саней и телег прямо с улицы на второй этаж.
Такой прием устройства избы привел к очень интересным архитектурным решениям всей постройки, отличавшейся большой художественной выразительностью.
Иногда на подклет ставилась только часть здания — передняя изба или боковуша. Остальная оставалась пониженной, без надстройки, что создавало интересное силуэтное решение всей избы. Наряду с наиболее распространенными в северных районах избами с подклетами здесь же часто встречаются двухэтажные, или, как их называли прежде, «двужирные» избы.
Двухэтажные избы по своему плану повторяют одноэтажные. Подклет в данном случае заменяется первым этажом, назначение же отдельных помещений видоизменяется. Часто жилье размещается в перовом и втором этажах с лицевой стороны избы — к улице.
Известную роль в усложнении конструкции избы играли и климатические условия, которые наравне с возросшими экономическими потребностями побуждали устраивать хозяйственные помещения рядом с жилыми.
Избу легко было расширять, прирубая к ней новые части, в которых можно было размещать все необходимые подсобные помещения. Рядом с избой строились теплые хлевы, омшанники, сараи и т. д. В северных районах эти постройки часто покрывались одной общей крышей с избой, отчего сооружение приобретало своеобразную монументальную композицию.
В районах средней полосы отдельные постройки, прирубленные друг к другу, крылись самостоятельными крышами. Это придавало всему комплексу большую живописность.
В сложных постройках отдельные клети соединялись друг с другом переходами: сенями, галереями, крыльцами, покрытыми различными по форме кровлями, обогащавшими архитектуру вооружения.
В решении подобного комплекса план создавался как бы сам собой, в зависимости от потребностей и личных вкусов хозяина здания. Наряду с этим большое художественное чутье зодчих приводило к единому органическому решению отдельных построек, отличающихся своеобразной красотой.
При известной простоте общего и частного решения жилых построек, при их конструктивной и декоративной логике зодчие прекрасно чувствовали пропорции и понимали свойства строительных материалов, дорожили живописностью бревенчатой стены и бережно обращались с декоративными элементами. Это особенно характерно для построек севера.
Рассматривая деревянные жилые сооружения различных районов СССР (северных и центральных), нужно отметить, что основной принцип устройства жилья как в общем решении, так и в отдельных конструкциях остается повсюду одинаковым. Местные варианты и особенности касаются преимущественно размеров построек, декоративных элементов здания, объемной композиции и частично планов.
Материал создан: 29.10.2015
