Тем временем получил распространение новый вид нестабильной работы, сугубо для молодых. Популярный в старые добрые времена «испытательный срок», по крайней мере в принципе, заканчивался, как и профподготовка, получением стабильной должности. Стажерство этого не обещает. Говорят, что стажер приобретает полезный опыт, который прямо или косвенно откроет ему дорогу к постоянной занятости. На деле многие работодатели видят в стажерах (практикантах) способ приобрести дешевую разовую рабочую силу. И все же молодежь рвется получить эти неоплачиваемые или малооплачиваемые стажерские места в надежде поучаствовать в трудовом процессе, приобрести навыки и опыт, расширить круг полезных знакомств и, может быть, каким‑то образом закрепиться на этой работе.
В некоторых странах стажерство становится чем‑то вроде rite de passage (переходного обряда) для молодежи из среднего класса. В США даже имеются «виртуальные стажеры», работающие удаленно на одну или несколько компаний; они занимаются исследованиями, переговорами о продажах, маркетингом, графическим дизайном или развитием социальных сетей. И хотя студенты таким образом знакомятся с потенциальными сферами будущей трудовой деятельности и могут работать там, где их это устраивает, у этой медали есть и обратная сторона – изоляция и отсутствие коллектива для установления деловых связей.
В США стажеры могут получать ежемесячное пособие по безработице в размере до 400 долларов, пока они официально указывают, что ищут работу. Стажерство маскирует безработицу, создает искусственную занятость и помогает улучшить послужной список. Федеральный закон запрещает использовать стажеров в качестве временной замены постоянных сотрудников. Однако проследить за этим трудно. Чтобы избежать юридических сложностей, некоторые фирмы вводят ограничения для стажеров, принимая только студентов с дипломами вузов. Поэтому некоторые молодые работники поступают в учебные заведения только для того, чтобы их взяли в стажеры. Молодые люди, оказавшиеся безработными, также становятся стажерами. Этим соискателям стажерских мест советуют говорить, что они хотели бы попробовать свои силы на другом поприще или поучиться чему‑то, – только не признаваться, что они потеряли работу, а другой у них нет (Needleman, 2009). Все это очень печально.
Стажерство прокралось в политику рынка труда. Согласно Административному плану стажерства в Южной Корее, принятому в 2008 году, выпускникам предлагается временная стажерская работа в правительственных ведомствах или госучреждениях на срок до 11 месяцев. Стажеры при этом не считаются госслужащими, на них не распространяется Закон о трудовых нормах и Закон о государственной службе, после участия в этой программе они не становятся госслужащими, не могут стать полноценными штатными сотрудниками, а их зарплата ниже минимальной. Они могут пройти курс обучения для сотрудников, чаще всего это удаленное обучение, но, поскольку большинство из них стажируются пять месяцев, а не одиннадцать, обозначенных как крайний срок, этого времени для нормального обучения явно недостаточно. По данным проведенного опроса, лишь 8 процентов сказали, что стажерство дало им возможность развить профессиональные навыки.
В Великобритании стажеры в основном набираются из семей среднего класса, которые в состоянии поддерживать отпрысков, желающих заполучить лишнюю галочку в резюме и зацепиться за реальную работу. Проводились даже аукционы для стажеров в средствах массовой информации и прочих привилегированных секторах, поскольку неоплачиваемый или оплачиваемый «трудовой опыт» все чаще становится основным требованием при получении «достойного места». И хотя нанимать человека совсем без жалованья противозаконно, именно это и происходит со стажерами. Суд по делу, которое рассматривалось в 2009 году («Николя Ветта против “Лондон Дримз”» – Nicola Vetta vs London Dreams), постановил, что стажерка имела право на минимальную заработную плату по стране, даже притом что согласилась работать на кинокомпанию на условиях «только возмещения расходов». Юридически никто не может «соглашаться» работать на условиях незаконного найма. Но такое случается повсеместно.
Стажерство представляет нешуточную угрозу молодежи из прекариата и других социальных слоев. Даже если стажерам и платят сколько‑нибудь, им поручают дешевую и бесперспективную работу, что снижает потолок зарплат и уменьшает перспективы роста для других, кого могут взять в штат. Конечно, некоторым молодым людям стажерская практика может дать некоторые преимущества в дальнейшей карьере, но это все равно что покупать лотерейный билет: затраты неизбежны, только в данном случае ложатся они на семью стажера.
И наконец, было бы ошибкой считать, что стажерство всего лишь одна из особенностей богатых стран и молодежи из среднего класса. Эта практика распространена и в Южной Корее, и в Китае. Забастовка на крупном заводе фирмы «Хонда» по выпуску транс миссий в Фошане показала, что стажеры составляют треть от всей численности сотрудников: стало понятно, насколько широко распространено в китайской промышленности использование труда студентов и временных работников (Mitchell, 2010). Здесь, как и всюду, стажеры – незащищенная замена регулярной рабочей силе.
Материал создан: 07.07.2017
