Твердое и мягкое «т» в окончаниях глаголов 3-го лица
Это диалектное различие является одним из основных: оно противопоставляет северное и южное наречия русского языка (см. раздел «О диалектном членении русского языка»). В южнорусских говорах формы глаголов 3-го лица ед. и мн. ч. I и II спряжений имеют на конце [т'] (т-мягкий). Например:
| I спр Он идёть, пишеть и т. д. Они идуть, пишуть | II спр. Он сидить, косить и т. д Они сидять, косять и т. д. |
Мягкое -ть характерно и для украинского литературного языка: у глаголов II спряжения оно присутствует как в ед., так и во мн. ч. (вiн ходить, сидить, вони ходять, сидять), у глаголов I спряжения – только во мн. ч. (вони лiзуть, несуть), в 3-м лице ед. ч. согласный [т'] в окончании отсутствует: вiн лiзе, несе.
Наличие [т] (т-твердого) в окончаниях глаголов характерно для северного наречия, большинства среднерусских говоров и литературного языка.
Современная литературная норма с т-твердым установилась не сразу. В начале XIX в. допустимым считалось и употребление т-мягкого. Вот отрывок из стихотворения малоизвестного современному читателю поэта-сатирика С. Н. Марина (1776 – 1813), поэзия которого отразила разговорную речь эпохи. Детство его прошло в Воронеже, а с 14 лет Марин жил в Петербурге. Он принадлежал к наиболее образованной части дворянства – это литературные, театральные и дипломатические круги:
| Нельзя иметь тебе сумненье, Чтоб мог иную я любить. Коль сердца каждое движенье Тебе одной принадлежит. |
В этом четверостишии рифма любить предполагает произношение [т']-мягкого в 3-м лице глагола: принадлежи[т']. И подобных рифм у Марина много, вот еще один пример:
| Вздох, еще из сердца страстно Еще вздох к тебе летит. Рвется грудь тоской напрасно И не может не любить. |
Позднее, в конце XIX и в XX в., подобное произношение для образованного человека, владеющего литературной нормой, стало невозможным.
Эта диалектная особенность – произношение т-мягкого в окончаниях 3-го лица настоящего времени глаголов – очень часто отражается в литературе у писателей из южных областей России, описывающих быт и говор родных мест. Писатель Е. Носов, выходец из Курской обл., рассказывает, как учились кузнечному делу деревенские мальчишки:
«Прибежавший из деревни Митька запальчиво рассказывал:
– Ой, что делается! Сам Денис Иванович куётъ… Ватник снял, в одной исподней рубахе… Перемазался – ужасть… Денис Иванович куёть, а Квадрат1 качаить…» (В чистом поле за просёлком).
Вот еще отрывки из других авторов:
«Таперича в Лебедянь ходил. По личному, можно сказать, вопросу. А в старину, когда помоложе был, все по обчественным делам ходил, один бог знаить, куда меня ноги носили». (С. Крутилин. Липяги).
«Ты мамке скажи, чтоб она не зевала, из картошки б чего настряпала – и туда, к теплушкам. С руками вырывають…» (А. И. Солженицын. Случай на станции Кочетовка).
В начале комментария уже говорилось об отсутствии -т(ь) в окончаниях 3-го лица ед. ч. у глаголов I спряжения в украинском языке (несе, лiзе). Сходное явление отмечается и в русских говорах, причем -т(ь) может отсутствовать как в формах ед., так и мн. ч.: он играе (играет), ведё (ведет), ходи (ходит), сиди (сидит); они играю (играют), ходя (ходят), несу (несут), крича (кричат). Формы без -т(ъ) в 3-м лице распространены в говорах северо-запада (в селигеро-торжковских, псковских, новгородских, гдовских, ладого-тихвинских, онежских) и юга (в рязанских, тульских, курских).
Глагольные формы без конечного -т встречаются в фольклоре и в художественной литературе. Например, в былинах и плачах:
«Выбегае тут Добрыня на широкий двор…» («Добрыня и Змей» – онежская былина.)
| У меня да в зеленом саду Не трава да расстилается, Не цветы да развиваются, Тут сидя да милы дочери |
(Причитания.)
У Николая Успенского в рассказе «Старуха» передаются особенности тульского говора:
«Голубчики мои, лебеди мои, оба спорхнули, улетели. Бог ведае куда. Оставили мать-старуху мыкать горе…»
Материал создан: 08.12.2015
