Присоединение Камчатки к России было произведено весьма малыми, можно сказать, ничтожными силами именно в то время, когда царь Петр усилиями всего государства пробивал «окно» на Балтике. На Камчатке еще некоторое время было неспокойно. В 1714 г. юкагиры и коряки бунтовали на северо-востоке полуострова, будучи недовольны произволом некоторых служилых. Как я уже отмечал, покорение Сибири не проходило абсолютно мирно. На фронтире не может быть все спокойно, как в Багдаде. Но многое познается в сравнении. Русские нигде не ставили целью истребление и изгнание «инородцев» — что происходило при англосаксонской колонизации сплошь и рядом. Юкагиры, коряки и камчадалы — все сохранили свои малые родины.
Между 1710 и 1720 г. русские поселенцы обживаются на Камчатке и постепенно занимают Курильские острова, где невозможно было встретить японца даже при большом желании. Первый «чертеж» (карту) этих островов, которые, возможно, посещал еще Стадухин, составил казак И. Козыревский. Начинается постоянное плавание между Камчаткой и Охотском. В 1712 г. русские высаживаются на Шантарские острова в Охотском море.
В 1719–1721 гг. геодезисты И. Евреинов и Ф. Лужин исполняют императорское поручение по нанесению на карту побережья Камчатки и Курил.
Первая Камчатская экспедиция Беринга в 1727–1729 гг. снова проходит проливом между Азией и Америкой, изучает камчатское побережье. В ходе второй Камчатской экспедиции в 1739–1741 гг. основан Петропавловск, проведено картографирование всей Курильской гряды (отряд М. Шпанберга) и островов, расположенных между Камчаткой и Аляской.
Вышедший из Охотска лейтенант Шельтинг в 1742 г. описывает северный и восточные берега острова Сахалин, до которого век назад доходил Поярков.
В1803 г. Камчатка выделена правительством в особую область, центром управления которой в 1849 г. стал Петропавловский порт. К ней отнесены все владения России по азиатскому берегу Тихого океана, за исключением Охотского округа, присоединенного к Якутской области.
Хлеб не родился ни на Камчатке, ни на побережье Охотского моря. Путь из Якутска в Охотск был проходимым лишь часть года, да и грузоперевозки осуществлялись только вьюками на коренастых якутских лошадках — много не навезешь. Интерес русских к более теплому и плодородному Амурскому краю исчезнуть не мог. Сюда забредали промышленники, торговцы и рыбаки с берегов Шилки и Аргуни, а также промысловики, перевалившие Становой хребет со стороны Якутской области и спустившееся затем по Зее, Бурее или Амгуни. Однако здесь они нередко становились жертвой маньчжуров.
С 1767 г. китайцы лишили русских купцов права свободной торговли, означенного в Нерчинском договоре, и весь торговый обмен, после принятия посольства Кропотова в Пекине, стал осуществляться только через центральноазиатский пункт Кяхта. Цинское правительство препятствовало любым нашим попыткам исследовать устье Амура, угрожая немедленно прикрыть кяхтинскую торговлю.
Тем временем начали «закидывать удочки» на Дальнем Востоке западные морские державы. В 1783 г. экспедиция Лаперуза частично прошла по Татарскому проливу, отделяющему Сахалин от материка, с юга на север и открыла бухту, удобную для якорной стоянки — та получила название залив Де-Кастри. Французский капитан собрал у туземцев сведения об устье Амура и дал описание южной части Сахалина. В1793 г. английский капитан Браутон попытался пройти Татарским проливом к устью Амура, но, как и Лаперуз, пришел к выводу, что Сахалин — это полуостров. Российские картографы, будучи уверены в суждениях авторитетных мореплавателей о невозможности доступа с моря в реку Амур и доверяя слухам о несметной маньчжурской силе, охраняющей его устье, стали рисовать границу с Китаем так же, как и иностранцы. То есть от верховьев реки Уды на северо-восток к Тихому океану, где она вовсе не была определена по Нерчинскому договору.
После первой опиумной войны резко выросла активность западных промысловиков у русских тихоокеанских берегов. Американские китобойные армады, насчитывавшие до 200 судов и выходившие с атлантического побережья США, Нью-Бедфорта, Род-Айленда, Бостона, каждое лето систематически истребляли китов в Охотском море. (В течение 14 лет янки добыли здесь китового жира и уса на огромную по тем временам сумму в 130 млн долл. ) С американским размахом был начат беспощадный забой котиков на Командорских островах. Животный мир Дальнего Востока готовился разделить участь американского бизона и странствующего голубя.
Как писал Невельской в своих воспоминаниях, моряки с английских и американских судов грабили российские прибрежные селения, однажды анекдотическим образом разобрали на дрова целую батарею в Петропавловске и, что уж совсем печально, били без зазрения совести детенышей китов в наших бухтах.
Очевидно, при отсутствии реакции со стороны Петербурга тихоокеанские владения России могли по примеру китов вскоре попасть на гарпун англосаксам.
В начале 1840-х гг. император Николай I определенно выработал план действий в отношении Дальнего Востока. Однако намечавшаяся на 1844 г. экспедиция с Черного моря в устье Амура в составе корвета и транспорта была отменена из-за отрицательного мнения Министерства финансов. (История, типичная для экономного царствования Николая Павловича.) Корабли были заменены путешественником Миддендорфом. Этот академик перешел через Становой хребет в бассейн Амура, проплыл на байдарке по южным бухтам Охотского моря до устья Тугура. Затем на оленьей упряжке добрался по Приамурью до места слияния Аргуни и Шилки. Благодаря исследованиям храброго и физического крепкого ученого было выяснено, что область к северу от Амура пустынна и не заселена, что здесь нет китайских пограничных знаков.
Экспедиция подполковника Ахте прошла по Становому хребту и определила реки, впадающие в Амур. Находившиеся при экспедиции горные инженеры открыли несколько рудных залежей и золотых россыпей.
Выдающуюся роль в присоединении Амурского края к России сыграл Геннадий Невельской. Он происходил из семьи потомственных моряков, окончил Морской кадетский корпус в 1832 г. и был прекрасно знаком с историей Дальнего Востока: «Китайцы, довольные тем, что горы и безлюдные пустыни отделили с севера приамурскую Даурию от Якутской области, из которой для покорения первой явились русские, ограничились лишь построением, в верхнем Амуре, айгунской крепости. Эта крепость служила оплотом Даурии со стороны Забайкалья; остальную же затем часть края они оставили без всякого внимания… в том самом положении, в каком нашел его Поярков в 1644, то есть свободным».
Мечта рождает возможность. Капитан-лейтенант Невельской стал командиром военного транспорта «Байкал», направлявшегося в начале 1848 г. со снабженческим грузом из Петербурга на Дальний Восток. Важное содействие оказал граф Н. Муравьев, который именно в это время стал генерал-губернатором Восточной Сибири. Благодаря ему Невельскому удалось получить негласное разрешение начальника главного морского штаба А. Меньшикова на обследование Амурского лимана и устья Амура.
«Байкал», доставив груз в Петропавловск, взял курс на Сахалин.
В конце июля было установлено, что Сахалин — не полуостров, а отделяется от материка узким проливом шириной в 4 мили, что устье Амура судоходно и имеет два входа: из Охотского моря и Татарского пролива.
Также было установлено, что в устье Амура нет китайских военных постов и что местные племена гиляков не подчиняются цинскому правительству.
Занявшись описанием охотского берега от устья Амура до Тугурской губы, Невельской обнаружил обширный, закрытый от ветров рейд, получивший название залив Святого Николая.
Тем временем в Охотск поступила утвержденная императором инструкция об исследовании устья реки Амур. Фактически это стало началом повторного присоединения Амурского края к России. Огромной удачей для страны было то, что интерес Николая I к Дальнему Востоку получил воплощение в действиях Невельского. Не произойди этого, во время Крымской войны западная коалиция создала бы в устье Амура свою базу и получила бы возможность глубокого доступа в сибирские владения России. Мнением цинского Китая вряд ли бы кто-нибудь поинтересовался.
В январе 1850 г. Невельской прибыл в Петербург, где подвергся атаке со стороны особого комитета, созданного Нессельроде специально для рассмотрения его «проступков». Министр иностранных дел, в общем, последовательно проводил линию о вредности территориального расширения России и о пагубности жесткого противодействия интересам западных держав.
Невельской сообщил атакующим «голубям» следующее: «Не только китайской силы, но и малейшего китайского правительственного влияния там (на Амуре) не существует… весь этот край, при настоящих открытиях, то есть возможности проникнуть в оный с юга, из Татарского залива, может сделаться добычей всякого смелого пришельца, если мы, согласно представлению генерал-губернатора, не примем ныне же решительных мер».
Невельской получил твердую поддержку со стороны генерал-губернатора Н. Муравьева и министра внутренних дел Л. Перовского, которые заявили о необходимости немедленного занятия устья Амура.
Однако, в отличие от «передовых наций», император не хотел нанести обиды Китаю и склонялся к большой деликатности в отношениях с цинским правительством.
В высочайшем повелении на имя генерал-губернатора Муравьева от 3 февраля 1850 г. предписывалось основать новый русский пункт в заливе Счастья (в 30 верстах севернее устья Амура), но не в Амурском лимане и не на реке Амур.
Исполнить это было поручено Невельскому, которого произвели в капитаны I ранга. 3 февраля 1850 г. он покинул Петербург, а уже в начале июня стоял на берегу Аянской бухты. (Похоже, что он даже не скачет, а летит на восток.)
Основав в заливе Счастья селение Петровское Зимовье, Невельской направился на Амур. На шлюпке он поднялся на 100 верст вверх по его течению, до мыса Тыр, лежавшего напротив устья реки Амгунь. Здесь, по указаниям гиляков, были найдены камни, на которых имелись русские надписи, оставленные, по-видимому, экспедицией Пояркова.
Невельским не было встречено ни одного китайского населенного пункта, ни одного китайского военного или государственного служащего. Повстречалась только группа ушлых маньчжуров, которая выменивала у гиляков собольи меха на водку-араки.
Собрав информацию, Невельской окончательно убедился в том, что на Амуре, вплоть до моря, китайские власти никак не присутствуют. Что племена, обитающие как на Амуре, так и на Уссури, податей китайскому правительству не платят. Однако в Татарский пролив приходят с юга большие суда, моряки с них отбирают у туземцев рыбу и другие припасы. Скорее всего, это были незамысловатые западные китобои, но за ними могли прийти и западные военные моряки.
Невельской объявил через двух переводчиков толпе местных жителей, «что хотя русские давно здесь не бывали, но всегда считали реку Амур от Каменных гор (Хингана), а равно и всю страну с моря, с островом Карафту (Сахалином), своей принадлежностью. Что же касается прихода в эту страну иностранных судов и причиняемых ими насилий жителям, то они (русские) решились принять против этого меры и поставить вооруженные посты в заливе Искай (Счастья) и при устье реки Амур, для защиты всех обитающих в упомянутом крае жителей, которых русский Великий Царь (Пила-пали Джангин) принимает отныне под Свое высокое покровительство и защиту».
В августе 1850 г. на мысе Куегда, в устье Амура, Невельской в присутствии гиляков поднял флаг.
При флаге был создан военный пост, именованный Николаевским, на котором было оставлено шесть матросов и топограф. Последний тотчас приступил к береговой съемке Амура.
Так, собственно, и состоялось присоединение Амурского края и Сахалина к России. Обо всех произведенных действиях Невельским было направлено донесение генерал-губернатору Муравьеву.
В середине декабря 1850 г. Невельской был снова в Петербурге, и его действия рассматривал Амурский комитет, в котором преобладала западническая «партия мира». Он снова принял решение против присоединения Амурского края к России ввиду угрозы русско-китайской торговле в Кяхте и постановил снять пост Николаевский.
Оставалось последнее. Муравьев испросил аудиенцию у императора, на которой изложил обстоятельства и причины действий Невельского.
На уже принятом комитетом решении Николай поставил свою резолюцию: «Поступок Невельского молодецкий, благородный и патриотический, и где раз поднят русский флаг, он уже опускаться не должен». В этих словах предстает уже не европейский монарх, запутавшийся в добровольно принятых обязательствах перед «культурными нациями», а русский самодержец.
Особый комитет в присутствии наследника вновь рассмотрел Амурское дело и определил: «Николаевский пост оставить в виде лавки российско-американской компании». Однако «никаких дальнейших распространений в этой стране не предпринимать и отнюдь никаких мест не занимать».
«Российско-американская компания» должна была снабжать Амурскую экспедицию, а возглавлять ее назначен был Невельской.
Решение комитета носило половинчатый характер, несмотря на прямую поддержку императором действий Невельского.
В начале июня 1851 г. Невельской снова в Охотске. Барк «Шелехов», на котором он плывет вместе с женой в Петровское, едва не тонет. Поскольку близ устья Амура появляются иностранные суда, Невельской укрепляет пост Николаевский отрядом лейтенанта Н. Бошняка. Два офицера на шестивесельной шлюпке направляются вверх по притоку Амура р. Амгунь. Здесь также не найдено никаких признаков зависимости местных жителей от цинской империи, однако выяснилось, что их нагло обирают манчьжурские торговцы.
В 1852 г. продолжилось активное изучение края. Отряды исследователей определяли течение притоков Амура и искали китайские пограничные знаки. Летом Бошняк исследовал район между истоками Амгуни и Горина, прапорщик Воронин — Сахалин, другие офицеры — озеро Кизи на правобережье Амура, там учреждается пост Мариинск. Офицером Римским-Корсаковым на западном берегу Сахалина, близ гиляцкого селения Дуй, открыты каменноугольные залежи. Никаких китайцев или японцев на Сахалине, даже под увеличительным стеклом, высмотреть не удалось.
В феврале 1853 г. Бошняк основывает пост Александровский в заливе Де-Кастри. В мае к югу от залива открывает бухту, на берегу которой ставит столб с надписью: «Гавань императора Николая, открыта и глазомерно писана лейтенантом Бошняком 23 мая 1853 г. на туземной лодке со спутниками казаками Семеном Парфентьевым, Киром Белохвостовым, Амгинским крестьянином Иваном Мосеевым». На берегу залива Де-Кастри местным старейшинам была передана бумага на французском языке о принадлежности этого края России — для предъявления иностранным морякам. Группа Бошняка на собачьих упряжках прокладывает путь из Императорской гавани к реке Уссури.
Экспедицией Невельского был учрежден пост в Императорской гавани и в заливе Анива на Сахалине, заложена крепость на высоте Чнырра в Амурском лимане.
Заметим, что своими действиями Невельской всегда прилично опережает решения петербургских бюрократов — он служит национальным интересам страны и уверен в поддержке верховной власти.
Крымская война стала большим стимулом для освоения Приамурья. Разрыв с западными державами заставил правительство обратить пристальное внимание на усиление обороны Дальнего Востока. Единственный удобный путь, по которому можно было перебросить туда войска, представлял собой Амур.
В январе 1854 г. император распорядился произвести сплав войск по Амуру.
Направленный в Пекин подполковник Зборинский сообщил там, что переброска войск предпринимается в оборонных целях и служит интересам обеих стран. Китайские чиновники одобрили акцию.
Сплавная экспедиция, возглавляемая Муравьевым, началась в мае 1854 г. Флагманом ее стал пароход «Аргунь», построенный на Петровском заводе в верховьях Амура. Около 800 русских военных, включая сотню казаков 2-й бригады Забайкальского войска, на 48 судах и 75 баржах спустились по реке и 15 июля высадились на Мариинском посту.
В январе 1855 г. особый правительственный комитет рассмотрел тревожную ситуацию на Дальнем Востоке, сложившуюся после нападения англо-французской эскадры на Петропавловск, и принял решение считать все земли по левому берегу Амура вплоть до его устья российскими владениями.
В апреле 1855 г. в устье Амура были переброшены новые регулярные и казачьи части — несколько сотен забайкальских казаков и один линейный батальон. Сюда были направлены и воинские подразделения с Камчатки, переведена эскадра из Петропавловска.
Численность гарнизона Николаевского поста достигла 2,5 тыс. человек.
На берега Амура прибывают первые после 1689 г. русские поселенцы, начинается земледельческая колонизация края. Вскоре в низовьях Амура возникает 11 казачьих станиц.
16 мая 1858 г. в Айгуне восточносибирским генерал-губернатором Муравьевым был заключен договор с Китаем, который признавал переход Амурского края к России. Амур до самого устья сделался границей России с Китаем. Одновременно Россия передавала Китаю центральноазиатский район Кульджи. На фоне легализованного грабежа Китая, который учинили западные страны по итогам опиумных войн, российско-китайский договор выглядел весьма достойно. Взамен совершенно бесполезного для них амурского берега китайцы получали довольно освоенный и заселенный регион.
Обладания левым берегом Амура было недостаточно для свободного выхода судов в море. Левый берег у устья вскрывался ото льда гораздо позже, чем правый, и для навигации оставалось менее четырех месяцев в году.
Русско-китайский договор от 2 ноября 1860 г., заключенный в Пекине графом Игнатьевым, передавал в состав России также Уссурийский край. Пространство между правым берегом Амура, Уссури и Японским морем не было освоено китайцами за все тысячелетия их истории и не контролировалось цинским правительством.
Материал создан: 13.07.2015
