Технология паноптикона развивается. Давайте для начала рассмотрим важнейший аспект жизни – личное, интимное пространство, место для проявления наших самых тайных и самых драгоценных чувств и эмоций. Оно находится под угрозой исчезновения.
Что считать частным, зависит от юридического толкования, а юридические решения имеют тенденцию сужать это понятие. Но курс на паноптикон четкий. CCTV – вездесущее око, его используют не только полицейские, но и частные охранные фирмы, организации и отдельные граждане. И съемка ведется не только для частного использования. Приведу один маленький пример. Житель одного густонаселенного района в Сан‑Франциско, обеспокоенный проблемой безопасности дорожного движения, завел в Интернете сайт Adam’s Block с открытым доступом, где транслировал видеозапись происходящего на ближайшем перекрестке. Этот сайт обязали закрыть: посыпались угрозы и жалобы на то, что владелец веб‑камеры нарушает право людей на личную жизнь. Но другие жители района тайком установили свои камеры и продолжили трансляцию на другом сайте, под другим названием, заявляя, что делают это «ради борьбы с преступностью и спасения жизней». Говорят, в США подобных уличных камер множество.
Программа Google Street View, действующая с 2007 года, уже привлекала внимание службы охраны информации в Северной Америке и Европе из‑за неправомерного (по‑видимому, непреднамеренно) сбора личной информации из незащищенных беспроводных сетей вдоль маршрутов, отслеженных камерами Google. Street View выставляет на обозрение всему миру дома, автомобили, ситуации, в которых людей зафиксировала камера, и сделать с этим ничего нельзя, разве что вежливо попросить, чтобы неугодное вам изображение затушевали. Но немногие знают, куда обратиться, притом что для начала нужно еще заметить, что запечатлела Google Street View.
Социальные сети, такие как Facebook, тоже сужают зону частной жизни: пользователи, преимущественно молодые люди, вольно или невольно делятся интимными подробностями с «друзьями» и остальными прочими. Местные сервисы пошли еще дальше, позволив пользователям предупреждать «друзей» о том, где они находятся (но к этой информации могут проявить нежелательный интерес и фирмы, и полиция, и преступники). Марк Цукерберг, основатель и глава компании Facebook, сказал предпринимателям из Кремниевой долины: «Нам теперь не только проще делиться друг с другом информацией и разными вещами – люди стали более открытыми, расширили круг общения… И это уже становится общественной нормой».
Слежка ассоциируется с образом «полицейского государства», и, конечно же, она начинается с полиции, с проведения резкой черты между надзирающим и тем, за кем наблюдают. Ответом становится контрнаблюдение – когда следят за наблюдающим. Во время демонстраций против встречи лидеров двадцатки в Лондоне в 2009 году любительское видео, сделанное с помощью мобильного телефона, зафиксировало, как полицейский избивает ни в чем не повинного мужчину, который просто шел по улице. Мужчина от побоев скончался. Это стало тревожным напоминанием, что стражи порядка не всегда защищают граждан. По мере того как наблюдение ширится, получает все большее распространение упреждающая полицейская слежка. Наблюдающих за полицией скоро отнесут к категории, с которой нужно разбираться, так как они представляют собой угрозу для полицейских.
Вторжение в область личной жизни и технологическая возможность глубже заглянуть в частный мир – основа для расширения паноптикона и его проникновения в каждый аспект жизни. Существует даже мониторинг внутри человеческого тела. Новые таблетки, которые производят американские фармацевтические компании, позволят врачам собирать данные об организме пациента. Некоторые считают это достижением, к тому же это дело свободного выбора. Но может возникнуть ситуация, когда, если мы не согласимся на внутренний мониторинг, счета, покрываемые медицинской (или другой) страховкой, возрастут или же нам будет вовсе отказано в страховом возмещении. Подобная технология может стать обязательной или же будет навязана страховыми фирмами.
В Интернете наблюдение – это бизнес. Информация о сетевом поиске, который мы проводим, страницы социальных сетей и прочая деятельность в Интернете, как правило, учитывается коммерческими компаниями. Мы заглядываем в социальные сети, надеясь на «приятное общение, сопровождаемое возможностью посмотреть друг на друга». И не думаем о том, что могут появиться и соучастники наблюдения, имеющие коммерческие или куда менее достойные цели. Формируется общество сетевого наблюдения.
Как отмечается в принятом в США Национальном плане развития широкополосной связи (Федеральное агентство по связи – Federal Communications Commission, 2010), сейчас одна отдельно взятая фирма может создать индивидуальные профили цифровой идентификации, «включая интернет‑поиск, посещаемые сайты, связь по электронной почте с именами и темами, поиск по картам, географическое положение и перемещения, расписание встреч, телефонную книгу мобильных телефонов, данные о болезнях, образовании, потреблении электричества, фотографии и видео, социальные сети, места посещения, еду, чтение, любимые развлечения и список сделанных покупок». Большинство людей не знает, какую информацию о них собирают и кто имеет к ней доступ.
Когда в 2007 году Facebook запустил рекламную систему Facebook Beacon, автоматически разослав «друзьям» подробности об онлайн‑покупках членов сообщества, кампания, развернутая активистами‑контрнаблюдателями с MoveOn.org, заставила перенести это приложение в категорию «с согласия пользователя». В 2008 году Beacon закрыли в результате коллективного иска о нарушении конфиденциальности. Но Facebook по‑прежнему собирает информацию об участниках социальной сети из других источников, таких как газеты, службы передачи сообщений и блоги; заявленная цель – «больше полезной информации при более персонализированном подходе». Большинство пользователей Facebook’а, по инерции или по неведению, принимают по умолчанию настройки конфиденциальности, которые делают информацию доступной широкому кругу. Согласно одному опросу, проведенному в США, 45 процентов работодателей, прежде чем взять новых сотрудников на работу, просматривали их профили в социальных сетях. Пользователи‑неамериканцы тоже соглашаются, сами того не сознавая, на передачу и обработку своих личных данных на территории США. Пользователей не уведомляют, когда и как эти данные используются.
Интернет‑контроль конфиденциальности толком не налажен. Электронные системы разрушили частную жизнь и дали государству мощнейшие средства для создания системы паноптикона. Прекариат – самая уязвимая часть населения, поскольку эти люди вовлечены в деятельность, открытую для мониторинга и субъективных оценок, и менее других защищены от их последствий.
Несанкционированные прослушки тоже стали довольно распространенным явлением – прослушивают всех. Война с террором приближает нас к обществу‑паноптикону. Агентство национальной безопасности США ввело цифровую идентификацию и технику мониторинга в качестве глобальной системы (Bamford, 2009). Теперь оно может получить нелегальный доступ ко всему, что мы делаем в Сети или о чем говорим по телефону. Промышленно‑наблюдательный комплекс охватывает весь мир. Китайцы в этом плане не отстают от США. Когда в 2010 году в Пекине проходило Всекитайское собрание народных представителей, по всему городу дежурили 70 тысяч представителей сил безопасности. А в самом Доме народных собраний, как говорят, делегаты среди всего прочего вносили требования взять все интернет‑кафе под правительственный контроль и оборудовать все мобильные телефоны камерами наблюдения. Скоро невозможно будет говорить.
Материал создан: 07.07.2017
