Американский истеблишмент давно не разделяет Балтийский и Черноморский регионы. Их объединяют в единое целое – так называемое междуморье, единое геополитическое пространство между Балтийским и Черным морями. Этот термин, предложенный в свое время первым президентом Польши Юзефом Пилсудским, в последние 20 лет переживает второе рождение. С началом расширения НАТО Балто-Черноморское междуморье стало объектом соперничества России и США. Это конфликтное пространство включает в себя Финляндию и Швецию, где идут дискуссии относительно целесообразности сохранения нейтрального статуса, прибалтийские страны, выступающие за максимальную конфронтацию НАТО и ЕС с Россией, Польшу, претендующую при поддержке США на роль регионального лидера, Венгрию и Словакию, в которых Россия видит противовес польскому доминированию, а также расколотые страны, на территории которых есть «замороженные конфликты»: Украину, Молдавию и Грузию. Входит сюда и Турция, стратегически закрывающая проход из Черного в Средиземное море.
Примерно с 1995 года в американском экспертном сообществе разрабатывается новая концепция сдерживания России и КНР. Мы все еще представляем сдерживание по лекалам холодной войны: взятие в заложники стратегических объектов оппонента с целью принудить его совершать определенные действия. Но американцы возвращаются к более раннему варианту сдерживания, который по-английски называется containment: блокировка влияния оппонента США в определенных территориальных границах. Для этого необходимо создать вдоль границ оппонента Америки (России или Китая) пояс враждебных ему стран. Элиты этих стран должны отвергать соответствующую страну как таковую, предоставлять свою территорию под военные базы, нагнетать напряженность на границах, а в случае необходимости и спровоцировать военный кризис, поставив оппонента Вашингтона в неудобное положение. Задача таких стран – блокировать и ослаблять ресурсы оппонента Соединенных Штатов.
Однако не каждая страна пойдет на роль центра сдерживания.
Такой партнер США должен иметь
- относительно мощный силовой потенциал,
- дипломатический ресурс в региональной политике,
- традиции исторической враждебности с Россией или с Китаем,
- желательно и территориальные претензии к ним.
Польша, страны Прибалтики, Грузия, Украина на эту роль не подходят: слишком очевиден исход любого их конфликта с Россией. Иное дело Турция, Швеция или Германия. У этих стран серьезные военные потенциалы для своего региона; их экономический ресурс несомненно выше, чем у Румынии или Литвы. У них устойчивая историческая традиция конфликтов с Россией. И у них выгодное для США стратегическое положение, способное создать России серьезные проблемы:
- Турция – это черноморские проливы,
- Швеция – это выход из акватории Финского залива, а
- Германия – это экспорт российского газа в страны ЕС.
При необходимости России можно будет подбрасывать дипломатические кризисы, а в крайнем случае и военно-политические конфликты с этими странами: в Вашингтоне уверены, что в ходе таких гипотетических столкновений Россия не пойдет на применение ядерного оружия. Зато локальное столкновение Москвы с вооруженными силами этих стран в некой горячей точке вполне может произойти.
Американская дипломатия пытается создать два кордона по сдерживанию России.
- Первый – страны, ценные территорией и дипломатическим ресурсом, такие как Польша, Прибалтика, Украина, Грузия, Молдавия, Румыния.
- Второй – региональные державы, несущие на себе основные функции по сдерживанию России: Швеция, Германия, Турция.
На протяжении последних двух лет США активно формируют новый расклад сил в междуморье. Главное для американцев сейчас не количество конкретных бригад в Польше или Румынии, а создание нового стратегического баланса. Главная же цель – окончательное размывание российско-германского партнерства.
Германию пытаются превратить в лидера антироссийски настроенных стран Восточной Европы. Напомню, что Германия – страна, суверенитет которой до сих пор ограничен Московским договором 1990 года, включая развитие ее вооруженных сил. На Мюнхенской конференции 2014 года американцы недвусмысленно дали понять: США согласны на расширение военной самостоятельности Германии в обмен на ее превращение в ведущего американского партнера в Европе. Ганноверский саммит доказал, что задача этого партнера – возглавить политику сдерживания России. В конце концов именно немецкие подразделения должны будут совершать основную ротацию на территории восточноевропейских членов НАТО.
Госдепартамент приветствовал начавшиеся в феврале нынешнего года консультации Турции с Азербайджаном, Грузией и Украиной, видя в них возможность воссоздания блока ГУАМ. В идеале задача Турции – «запечатать» Россию в Черном море. Враждебные Россия и Турция по замыслу будут, как в XIX веке, бессмысленно тратить свои силы на борьбу друг с другом. Дружественные Россия и Турция – это возможность выхода России в Средиземное море. В Вашингтоне это понимают хорошо.
На Балтике подобная роль, видимо, отводится Швеции. За минувшие три года в русско-шведских отношениях происходит серия локальных военно-политических кризисов, и логическим завершением станет окончательный отказ Стокгольма от политики нейтралитета с подписанием соглашения о привилегированном партнерстве с НАТО. Втягивание Швеции в конфронтацию с Россией должно, видимо, решить две задачи американской дипломатии: закрытие акватории Финского залива и поощрение военных связей Швеции со странами Прибалтики.
Позиции России на Балтийском и Черном море различны. В Черноморском регионе Москва достигла серьезных успехов, о чем не перестают говорить американцы. Много лет у нас был только маленький кусочек черноморского побережья от Анапы до Адлера. Теперь у России снова есть Крым – ключевая позиция на Черном море, плюс еще союзный договор с Абхазией. У США задачи на Черном море пока ограниченные: сохранить за Украиной последний крупный порт – Одессу, укрепить Румынию с ее единственным портом Констанца.
В Балтийском море позиции России слабее. Во-первых, Калининградская область – анклав, отделенный от остальной России территорией Литвы и Белоруссии. Можно поддерживать с ним связь морем. Но это зависит от свободы выхода российского флота из Финского залива, то есть от позиции Финляндии и Швеции. Во-вторых, России в случае кризиса будет трудно заступиться за русское население Эстонии и Латвии, коль скоро они – члены НАТО. В-третьих, не все ясно с Белоруссией – попытки организовать там «майдан», скорее всего, будут. А Белоруссия исключительно важна и для Балтийского флота, и для Калининграда.
Ситуация может стать даже хуже, чем она была до 1939 года. Тогда Эстония и Финляндия закрывали Балтфлоту выход из Финского залива. Но у СССР не было Калининградской области, с которой надо поддерживать связь. Для России исключительно важен нейтралитет Стокгольма и Хельсинки. Вот это – действительно тот вопрос, который надо решить любой ценой. Борьба за сохранение нейтралитета Финляндии, видимо, станет стержнем региональной политики.
Автор текста: Алексей Фененко
Материал создан: 08.07.2016
