Любопытно отметить, что Наполеон был вторым после Карла XII завоевателем, пытавшимся разыграть «казачью карту». Он слышал о восстаниях Разина, Пугачева, Булавина и верил, будто казаки мечтают отделиться от России, даже пытался засылать на Дон своих агентов. Впрочем, этому не придавалось особенного значения. Куда больше Наполеон верил в собственный гений и силу оружия, собрав 600-тысячную Великую армию. На Россию шли «двунадесять языков» – французы, пруссаки, поляки, баварцы, саксонцы, австрийцы, итальянцы, венгры. Могли ли противостоять всей Европе русские войска, к тому же разделенные на несколько армий? В 1-й у Барклая-де-Толли было 127 тыс., во 2-й у Багратиона – 39, на Волыни у Тормасова – 45. Плюс 4 дивизии на Дунае, 3 в Финляндии, 2 на Кавказе… Казаков же Наполеон, несмотря на прошлые бои с ними, оценивал крайне низко. Говорил, что это не войска, а «позор рода человеческого». Но когда 12 (24) июня 1812 г. его полчища без объявление войны начали переправу через пограничный Неман, первыми их встретили казаки. Пикеты лейб-гвардии Казачьего полка послали первые пули в захватчиков. А командовавший постами штаб-ротмистр А.Н. Рубашкин немедленно доложил командиру полка В.В. Орлову-Денисову, который послал к царю, находившемуся в Вильно, донесение с урядником Иваном Крючковым.
Всего на начало войны в армии находились 50 донских казачьих полков, 10 уральских, 6 оренбургских, 2 бугских, 2 чугуевских, 1 ставропольский, 4 башкирских, но они тоже были разбросаны по разным группировкам [54, 187]. На главном направлении группу из 14 полков с ротой артиллерии возглавил Платов. Наполеон направил крупные силы против слабейшей армии, Багратиона, надеясь легко раздавить ее и сбросить со счетов. Но Платов прикрыл ее отход, задержал врага – и одержал первые в этой войне победы. 26 июня Атаманский полк у деревни Кореличи заманил в вентерь бригаду Турно, она была разгромлена. Командующий французским авангардом Латур-Мобур бросил сюда дополнительные части, дивизию Рожнецкого. Но и к Платову подошло подкрепление. И 28 июня у местечка Мир враг снова был разбит. Платов доносил: «Сильное сражение продолжалось часа четыре, грудь на грудь… из шести полков неприятельских едва ли останется одна душа, или, может, несколько спасется… У нас урон невелик». А 12 июля Платов получил приказ совершить набег по тылам врага. Провели его мастерски. Разбившись на небольшие отряды, казаки вдруг объявились повсюду – под Могилевом, Оршей, Шкловом. Жгли, громили, били небольшие партии неприятеля, а стоило поднять тревогу – уже исчезали. Это было началом того кошмара, которому предстояло сопровождать французов всю кампанию.
Разумеется, доблесть проявляли не только казаки, но и пехота, регулярная кавалерия, артиллерия. Общими героическими усилиями план Наполеона удалось сорвать. Под Смоленском армии Багратиона и Барклая-де-Толли соединились. Но французы по-прежнему обладали подавляющим превосходством, и приходилось отступать. В сражении за Смоленск особенно ярко проявил себя донской полк Власова 3-го, долго держал переправу через Днепр, позволяя уходить войскам и мирному населению. Казаки покинули пылающий Смоленск последними. И вывезли на орудийном лафете чудотворную Смоленскую икону Пресвятой Богородицы. Вскоре по единодушным настояниям всего русского общества царь, скрепя сердце, назначил главнокомандующим нелюбимого им Кутузова.
Позиция для генерального сражения была выбрана у села Бородино. А чтобы оборудовать ее и задержать врага, был дан арьергардный бой у Шевардино и Колоцкого монастыря. 24 августа на 12 тыс. наших воинов навалилась вся французская армия. Казачьими полками здесь командовал генерал Иван Кузьмич Краснов. Ядром ему измочалило ногу, но он продолжал руководить боем. Лишь отразив очередную атаку, передал руководство Иловайскому 5-му и позволил отвезти себя на перевязку, где и скончался. В 23 часа по приказу Кутузова остатки защитников отошли. Французы же были поражены, как при подобном неравенстве сил вообще можно было сопротивляться так долго? Немало был удивлен и Наполеон, когда на вопрос о количестве пленных ему ответили – «ни одного, они не сдаются».
А 26 августа 130 тыс. французов и 120 тыс. русских сошлись в Бородинской битве. Вопреки утверждениям некоторых авторов, доверившихся французским источникам, будто Платов не участвовал в баталии [63], это не так. Он действительно был снят с поста запоздалым приказом Барклая-де-Толли за то, что во время отступления выполнял не его приказы, а Багратиона. К тому же Барклай поставил в вину атаману злоупотребление спиртным (Платов это дело и впрямь любил, но умел при любом количестве выпитого не терять ясного ума и боеспособности). До французов дошли искаженные сведения, будто его выслали на Дон. А Наполеон под влиянием своих собственных иллюзий даже возомнил, что отослали всех донцов, опасаясь их измены. Но очень скоро неприятелю пришлось убедиться в обратном.
Под Бородином Платов был уже восстановлен в должности и командовал 9 казачьими полками на правом фланге [54]. На левом располагалась группировка из 8 казачьих полков А.А. Карпова 2-го. В резерве – 4 полка Власова 3-го. К сожалению, стратегический замысел Кутузова был сорван его бездарным начальником штаба Беннигсеном. На левый фланг, где ожидался главный натиск, главнокомандующий скрытно выдвинул корпус Тучкова, поставив его перпендикулярно основным силам. Наполеона при атаке ожидал фланговый контрудар, для которого предназначались и полки Карпова. Но Беннигсен, объезжая позиции перед боем, самовольно переместил корпус и развернул в одну линию с остальными. И битва вылилась в жесточайшие лобовые схватки. Через несколько часов огненного ада и рукопашных французам удалось овладеть Багратионовыми флешами и батареей Раевского. Наполеон подтянул к этому участку 35 тыс. войск, 300 орудий и готовил решающую атаку. Собирался ввести главный резерв, Старую гвардию. Но в это время Кутузов бросил в обходной рейд казаков Платова и 1-й кавалерийский корпус Уварова. В его составе, кстати, тоже были казаки – Лейбгвардейский полк и черноморская сотня. Хорунжий этой сотни А.Д. Бескровный с двумя взводами врубился на вражескую батарею, покрошив прислугу.
Конечно, рейд Уварова и Платова не мог вызвать решающего перелома в битве – Наполеон был слишком хорошим полководцем, чтобы запаниковать от появления конницы в тылу и на фланге. И все же ему самому пришлось поехать на угрожаемый участок, направлять туда подкрепления. Казаков и кавалеристов отбили. Но и бросать в сражение Старую гвардию Бонапарт передумал. А главное, наши войска получили 2 часа передышки, смогли провести перегруппировку и выдержать новые атаки. Поле боя осталось за русскими. Французы потеряли около 50 тыс. человек. Но и армия Кутузова потеряла 58 тыс. Обещанные ему подкрепления не подходили или существовали только на бумаге, в то время как к врагу подтягивались отставшие части. И пришлось снова отступить, на совете в Филях было принято решение оставить Москву.
Однако тем самым Кутузов готовил французам полную гибель. Хорошо известны его слова: «Будут они у меня жрать конину, как турки!» Начался знаменитый фланговый марш. Армия 2 (14) сентября выступила из Москвы по Рязанской дороге. Но уже через 30 верст вдруг свернула на запад, к Подольску. А 2 казачьих полка играли роль приманки, пылили, оставляли следы и увели преследующую конницу Мюрата аж за Бронницы. На целых две недели Наполеон вообще потерял русскую армию! Не знал, где она находится. Лишь 10 сентября Мюрат понял, что его обманули, и повернул обратно. А русская армия в это время уже перешла на Калужскую дорогу у Красной Пахры и двинулась на юг, остановившись на отличной позиции у Тарутина.
И неприятелю в пустой, сожженной Москве быстро стало припекать. Против него разворачивалась партизанская война. Первый отряд был создан еще накануне Бородина по инициативе подполковника Дениса Давыдова. Казаков он знал отлично, вместе с ними воевал в Пруссии, под началом Платова сражался под Миром. И обратился к Багратиону с рапортом выделить ему эскадрон гусар и 2 полка казаков для действий на коммуникациях. Кутузов в качестве эксперимента дал 50 гусар и 80 донцов. Но действия Давыдова оказались весьма эффективными, вскоре его отряд был усилен 2 полками бугских казаков. А во время флангового марша Кутузов стал создавать целую сеть партизанских формирований, основу которых составляли казаки. Окружая Москву, и перекрывая все дороги из нее, рассыпались отряды Дорохова, Сеславина, Фигнера, Кудашева, Ефремова, Чернозубова, Бенкендорфа. Брался за оружие и простой народ, крестьяне побивали фуражиров, нападали на мелкие отряды.
28 сентября совершил подвиг отряд Н.Д. Кудашева, состоявший из сотни егерей, двух эскадронов гусар и донских полков Ивана Ивановича Жирова и Константина Ивановича Харитонова. Узнав, что по Серпуховской дороге движутся французы, Кудашев послал на них три сотни казаков. Но у врага оказались крупные силы, 2500 солдат генерала Бове. Тем не менее казаки напали на них между деревнями Никольское и Абица, и атака была столь дружной и стремительной, что французов разгромили и обратили в бегство. Понесли потери и казаки. Их захоронение возле усадьбы Знаменское (ныне в черте Москвы, Сев. Бутово) было в 1991 г. обнаружено художниками объединения «Москворечье», на могиле установили крест. Усилиями художника Б. Карякина, войскового старшины Ю.А. Ефимова и других энтузиастов удалось выяснить, кто здесь похоронен [52]…
Пока же французы мародерствовали и разлагались в Москве, в Тарутине усиливалась и формировалась русская армия. По призыву Платова оставшийся на Дону наказной атаман Адриан Карпович Денисов провел поголовную мобилизацию. Платов распорядился не брать только 17—18-летних, которые бессмысленно погибнут. В неимоверно сжатые сроки было создано 26 полков, форсированным маршем выступивших к армии. Платов, кстати, еще и объявил, что выдаст свою дочь Марию за того казака или пусть рядового солдата, который сумеет пленить Наполеона. Была даже выпущена гравюра с портретом молодой казачки и подписью «Из любви к отцу отдам руку, из любви к Отечеству – сердце!»
Но поднимался не только Дон. Оренбургский губернатор сформировал 5 полков оренбургских казаков, 5 уральских, 19 башкирских, 2 мещерякских. 10 казачьих полков создавались в Сибири. Но и из крестьян южных районов многие вспомнили, что их предки были казаками на стародавних рубежах и засеках! Части из таких добровольцев формировались в Кашире, два казачьих полка по 1200 всадников были созданы в Тульской губернии. Царь решил привлечь к борьбе и упраздненное малороссийское казачество. И его указом было учреждено Украинское Войско «из людей к казачьей службе способных и издавна навыком к ней и охотой к ней известных». И желающих хватало. В Киевской и Подольский губерниях под руководством наказного атамана Де Витта в два месяца было сформировано 4 конных полка общей численностью 4700 казаков [228]. Они вошли в 3-ю армию Тормасова (которого вскоре сменил адмирал Чичагов), в боях останавливали австрийцев Щварценберга и саксонцев Ренье, наступавших на Украину.
Ну а когда Кутузов накопил достаточные силы, он сам перешел к автивным действиям. В 6 верстах от тарутинских позиций стоял корпус Мюрата. Его специально не беспокоили раньше времени, французы расслабились, караульную службу несли плохо. В ночь на 6 октября русские войска начали обходить врага с нескольких сторон. Но пехотные колонны Остермана-Толстого и Багговута в ночном лесу сбились с дороги, задержались. В назначенное время вышли на исходные позиции только привычные к таким маршам казаки – 10 полков В.В. Орлова-Денисова. Светало, их вот-вот должны были обнаружить, и они атаковали одни, вызвав переполох. С запозданием показались из леса другие отряды, французы встретили их картечью, был убит генерал Багговут. Беннигсен, руководивший боем, прекратил атаку, просил у Кутузова подкреплений. Но казаки уже и сами справились, громили французский лагерь, и войска Мюрата покатились прочь. Полки Орлова-Денисова преследовали их до Спас-Купли, положили 2,5 тыс. французов, взяли тысячу пленных, 38 орудий, обоз, знамя.
Результат был именно таким, на который рассчитывал Кутузов. Наполеон воспринял случившееся как личный вызов и выступил из Москвы. И Михаил Илларионович, узнав об этом, опустился на колени и начал молиться: «Слава Тебе, Господи! Спасена Москва, спасена Россия!» В Москве Наполеон оставил арьергард Мортье с задачей взорвать Кремль, дворцы, святыни соборов. Сделать это не позволили безвестные русские патриоты, потушившие фитили многих мин. А потом подоспели казаки – первым в Москву ворвался полк «недюжинного» В.Д. Иловайского 12-го, истребивший и выгнавший оставшихся в городе врагов. После этого Василий Дмитриевич приобрел огромную популярность в народе, его изображали на лубочных картинках с подписью: «Там же на правой стороне Иловайский на коне, казачий хлопчик французов топчет» [201].
Наполеон же на тарутинскую позицию не полез, решил обойти ее и прорваться на Калугу через Малоярославец. На помощь стоявшему там корпусу Дохтурова Кутузов немедленно бросил Платова «со всеми казачьими полками и ротою конной артиллерии» [63]. В разыгравшемся сражении они остановили французов и задержали до подхода главных сил. Несмотря на многократные атаки, Наполеон через Малоярославец не прошел. А 13 октября кто-то из казаков чуть-чуть не стал зятем Платова. Бонапарт со свитой выехал на рекогносцировку, как вдруг показался отряд донцов и бросился на них. Император поскакал прочь, свита и конвой попытались прикрыть его бегство. Но спасло Наполеона другое – казаки не поняли, кто перед ними, а в стороне увидели артиллерийский парк и повернули туда, захватив 11 пушек.
С этого момента Бонапарт всегда носил при себе ампулу с ядом. И как раз после этого случая он дал приказ поворачивать на Старую Смоленскую дорогу. В преследование были направлены авангард Милорадовича с 2 пехотными, 2 кавалерийскими корпусами и 5 казачьими полками, отряд Платова из 20 казачьих полков, отряды Орлова-Денисова, Кайсарова, Кудашева, Ефремова и др. В западной литературе бытует версия, пущенная самим Наполеоном, будто его армию уничтожил «русский мороз». Это ложь. Все дневники и воспоминания современников свидетельствуют, что стояла очень теплая солнечная осень. «От Малого Ярославца до Вязьмы время было очень теплое». «От Вязьмы до Смоленска были приморозки, около Ельни выпал первый снег, но очень малый». «От Смоленска до Борисова холод был сильнее, но сносный, мы ночевали на поле без крыш» [54]. Да ведь и Березина еще не замерзла.
И только после Березины ударили сильные морозы. Но к этому времени французской армии уже не существовало. Она была разгромлена. И огромную роль в ее уничтожении сыграли казаки. Они вцепились в отступающих врагов намертво и буквально повисли на них. Французский генерал Моран писал: «Какое великолепное зрелище представляла наша кавалерия, когда, блистая при лучах июньского солнца золотом и сталью, пылая отвагою, она гордо развертывала свои стройные линии на берегах Немана! Какие грустные размышления возбуждали эти перестроения, утомлявшие только лошадей и людей и оказавшиеся совершенно бесполезными в делах с теми самыми казаками, которые до сих пор были презираемы всеми, но которые так много сделали для славы России… Одна из лучших и храбрейших кавалерий, какую только когда-либо видели, приходила в расстройство в делах с теми людьми, которых она постоянно считала недостойными себя, но которые, тем не менее, были истинными освободителями своего отечества».
19 октября Платов побил вражеские арьергарды у Колоцкого монастыря. Через 3 дня корпуса Даву, Богарне и Понятовского потерпели тяжелое поражение под Вязьмой. Потом им добавили под Дорогобужем. 28 октября – 1 ноября Платов наголову разнес корпус Мюрата на р. Вопь и под Смоленском, за что был пожалован титулом графа. В трехдневном сражении под Красным были разбиты войска под командованием самого Наполеона и полностью разгромлен корпус Нея – при этом один только корпус Платова взял 115 пушек и пленил 15 генералов… Но тут требуется уточнение. Нередко в литературе о войне 1812 г. все казаки автоматически подразумеваются донскими. Это не так. В преследовании Наполеона приняли участие и уральцы, оренбургцы, чугуевцы, бугцы, башкиры, ставропольцы, хотя чаще всего они сражались под командованием донских генералов. Например, Платов очень высоко оценил боевые качества башкир и даже сформировал из них свой «личный» отряд. В составе армии Чичагова, выдвинутой на Березину для перехвата Наполеона, были донские и украинские казаки. К сожалению, адмирал Чичагов оказался весьма неумелым сухопутным полководцем и Бонапарта упустил. Но все равно успех был впечатляющим: до Березины у французов оставалось под ружьем 40 тыс. человек – вырвалось лишь 9 тыс.
Из Сморгони Бонапарт уехал во Францию, передав командование Мюрату. И как раз в это время ударил 20-градусный мороз, повалил снег. Остатки французов вымерзали в белорусских лесах. Кстати, Наполеон не преминул раструбить о своей «победе» на Березине! И польско-литовские националисты в Вильно пышно отпраздновали ее! Но 27 ноября в Вильно появились толпы голодных, обмороженных солдат, бросились грабить склады, трактиры, частные дома. Здесь, собрав местные гарнизоны, Мюрат пытался организовать оборону. Платов шутя смял ее и взял Вильно.
Трофеи казакам доставались огромные. Пушек уже не считали, оставляли на месте. У пленных отбирали оружие и отдавали конвоировать крестьянам. В России французы награбили огромные богатства, многое из этого досталось казакам. Но к отобранным у неприятеля окладам икон, церковным сосудам, крестам, ризам отношение было особым. Офицер Щеглов описывает случай, как в лагерь гвардии приехал донец, продавал трофейные часы, пистолеты, табакерки, сабли. Когда же его спросили, нет ли чего интересного во втором большом мешке, он ответил, что это церковное серебро: «Я обещал пожертвовать его в какую-нибудь церковь. Боже сохрани, чтобы я пользовался хоть одним золотником». Ему предложили: «Отдай тогда в нашу церковь». «Это ладно. Бери!» – он запросто отдал тяжеленный мешок и ускакал, даже не назвав своего имени. 40 пудов серебра донские казаки пожертвовали Казанскому собору в Санкт-Петербурге, из него была сделана решетка вдоль амвона. 10 пудов серебра и 20 тыс. руб. Платов передал разграбленному врагом Свято-Донскому монастырю в Москве. И между прочим, подчиненные ему мусульмане-башкиры попросили у атамана, чтобы и им позволили сделать вклад. Сражались-то вместе, и обидно будет, если у них не примут.
Последние выстрелы Отечественной войны прозвучали в Ковно. Здесь командующий арьергардом Ней собрал несколько тысяч солдат и 2 декабря встретил казаков картечью. Не желая лишних потерь, Платов обошел его с двух сторон по льду Немана. И из арьергарда спаслись двое – генерал Жерар и Ней, раненный, бродивший по лесам и дошедший к своим, где объявил: «Я – арьергард Великой армии, маршал Ней!» Всего же из 600-тысячной армии уцелело 30 тыс. (в основном из фланговых и тыловых группировок). И Кутузов, въехав в Вильно, объявил в приказе: «Война закончена за полным истреблением неприятеля». Ну а Наполеон свое отношение к казакам очень даже изменил. Говорил: «Надо отдать справедливость казакам: именно им обязаны русские своими успехами в этой кампании. Это бесспорно лучшие легкие войска, какие только существуют». «Дайте мне одних лишь казаков – и я покорю весь мир». Но нет, казаков у него не было. И не только из-за географических особенностей России. У чудовища, залившего всю Европу кровью, у человека, которого считали предтечей антихриста, не было и не могло быть
Материал создан: 10.07.2015
